Хранитель драконов. Робин Хобб

и проглотил. – Честно говоря, я потрясен. Представить только – моя жена роется в моих бумагах в надежде отыскать какой-нибудь мерзкий секрет. Что тебя тревожит, женщина? Почему тебе в голову приходят такие мысли?

      Элис осознала, что ее колотит. Неужели все так легко объяснить? Не могла ли она ошибиться?

      – Ты тоже мужчина, и у тебя тоже нужды, – сказала она дрожащим голосом. – Но ты редко приходишь ко мне. Ты игнорируешь меня.

      – Я занятой человек, Элис. И у меня много дел, помимо твоих… э-э… твоих плотских желаний. Стоит ли говорить об этом при Седрике? Если ты не щадишь моих чувств, пощади его.

      – У тебя должна быть другая. Я знаю, что есть! – выкрикнула она.

      – Ты ничего не знаешь, – с отвращением ответил Гест. – Но узнаешь. Седрик, поскольку Элис втянула тебя в наш скандал, я хочу, чтобы от этого была польза. Сядь и говори правду. – Гест снова повернулся к Элис. – Ты ведь поверишь Седрику? Даже если считаешь своего законного мужа лживым изменником?

      Элис не могла отвести глаз от Седрика. Он был бледен и тяжело дышал, приоткрыв рот. Угораздило же ее завести этот разговор при нем! Что он теперь о ней подумает? Седрик всегда был ей другом. Можно ли теперь спасти хотя бы их отношения?

      – Он никогда не лгал мне, – сказала она. – Я поверю ему.

      – Элис, я…

      – Тихо, Седрик, вопроса еще не было.

      Гест в задумчивости оперся руками о стол и заговорил размеренно, как будто зачитывал пункты договора:

      – Ответь моей жене полностью и правдиво. Ты находишься рядом со мной почти все время, пока я работаю, и иногда до самой глубокой ночи. Если кто знает мои привычки, то это ты. Посмотри на Элис и скажи ей правду: есть ли в моей жизни другая женщина?

      – Я… То есть нет. Нет.

      – Я когда-нибудь интересовался женщинами – здесь, в Удачном, или во время наших торговых поездок?

      Голос Седрика окреп:

      – Нет. Никогда.

      – Вот видишь? – Гест отрезал себе кусочек фруктового пирога. – Твои грязные обвинения безосновательны.

      – Седрик! – Она почти умоляла – ведь она была так уверена! – Ты говоришь правду?

      Седрик отрывисто вздохнул:

      – В жизни Геста нет другой женщины, Элис. Вообще нет.

      Он смущенно разглядывал свои руки, и Элис заметила на его пальце кольцо, которое ночью видела у Геста. Ей стало стыдно.

      – Прошу прощения, – прошептала она.

      Гест решил, что она обращается к нему:

      – Прощения? Ты оскорбила и унизила меня перед Седриком, и это все, что ты можешь сказать? Я полагаю, что ты должна мне куда больше, Элис.

      Элис встала. Ноги не держали ее. Ей хотелось одного – оказаться подальше от этой комнаты и этого ужасного человека, который каким-то образом получил власть над ее жизнью. Только бы вернуться в свою тихую комнату и забыться за древними свитками из другого мира и другого времени!

      – Не знаю, что еще я могу сказать.

      – Отлично. После столь тяжкого оскорбления тебе нечего сказать. Ты извинилась, но это вряд ли меняет дело.

      – Я прошу прощения, –