Двойной агент Сторм в Аль-Каиде и ЦРУ. Тим Листер

сокамерника Сулеймана, с которым шесть лет назад я приехал в страну на пароме. Мы с Каримой договорились: я нахожу в Англии работу, и она с детьми приезжает ко мне.

      В Англии я жил у Сулеймана, который переехал из Милтон-Кинс в квартирку на первом этаже в городе Лутоне, к северу от Лондона. По возвращении из Марокко я получил работу водителя автопогрузчика на складе в соседнем Хампстеде. Вряд ли такова цель решившего посвятить себя джихаду. Но если я хотел снова увидеть детей, на это было необходимо пойти.

      Если Вольсмосе кипел воинственностью, Лутон был готов взорваться. В Лутоне было очень много кашмирских иммигрантов из Пакистана, высокий уровень безработицы и растущая дискриминация. Дети многих иммигрантов осуждали британский образ жизни, стремление родителей ассимилироваться в Англии и обратились к радикальному исламу, а война в Ираке подлила масла в огонь.

      Я скопил достаточно денег для аренды приличного дома, к концу 2003 года редкий приступ самодисциплины окупился. Карима приехала с Усамой и Сарой, и мы скромно зажили на окраине Лутона, на Коннахт-роуд. Улица была плотно застроена домами послевоенного образца, забита машинами и фургонами. Перед домами ни намека на садик, только тротуар и мусорные контейнеры. Поначалу Карима была рада и довольна. В парандже она ничем не отличалась от сотен женщин в Лутоне. Но по той же причине город привлекал ультраправых, и часто происходили стычки на расовой почве.

      В Лутоне я быстро сошелся с мусульманами-единомышленниками. Мы ходили по городу и, поедая цыпленка с жареным картофелем, толковали о джихаде. Я познакомился с самыми известными радикалами в арабском мире. Исламистский мятеж в Ираке вдохновил нас и послужил платформой для радикально настроенного проповедника Омара Бакри Мохаммеда – человека, которому не составляло труда быстро собрать толпу.

      Впервые я услышал его весной 2004 года в небольшом общественном центре на Вудлэнд-авеню, где собирались самые воинственные мусульмане Лутона.

      Для такого случая я нарядился шальвар-камиз, чтобы не выделяться в толпе молодых бородачей, одетых как талибы. Женщины были все одеты в черное и размещались отдельно от мужчин на последних рядах.

      В зале послышался ропот, когда к кафедре, опираясь на трость, вышел высокий полный имам с густой бородой в огромных очках.

      – Братья, я принес вам важные новости. Моджахеды в Ираке восстали и побеждают. Они вселяют страх в американцев, – проревел он со странным акцентом – помесью родного сирийского диалекта арабского и кокни лондонского Ист-Энда.

      Восстание в иракской Фаллудже вселило в джихадистов надежду. Город в пятидесяти милях к западу от Багдада был суннитской цитаделью, чье население никогда не приветствовало американцев. Сразу после их прихода и попыток навести в школах свои порядки начались протесты, которые переросли в столкновения. Американские солдаты открыли огонь[41] по мятежникам и убили несколько человек. В ответ иракские повстанцы

41

открыли огонь: Dahr Jamail, «Falluja’s struggle after invasion» A1 Jazeera, 1 May 2008.