Любовь и война. Великая сага. Книга 2. Джон Джейкс

сообщил о гораздо более серьезном пожаре, который застал их врасплох. Все они оказались в капкане этой безрассудной войны. Крючкотворство одолевало честность. Разруха сменяла благоденствие. Страх убивал надежду. Ненависть хоронила согласие. Смерть отменяла жизнь. Этот пожар стал погребальным звоном по всему, что Мэйны и Хазарды хотели сохранить, и его нельзя было погасить так же быстро, как пожар в доме. Этот день и эта ночь показали Джорджу, что огонь уже не сдержать. Он вырвался на свободу.

      – Стэнли! Не отставай!

      Глаза пастуха начали слезиться от пыли и утомления. Луна расплывалась, сползая с неба бледными потеками. Вместо темной дороги Джордж видел перед собой солдата, стрелявшего в павшую лошадь. Что же с ними со всеми случилось? Неужели люди могли так чудовищно измениться? Этого он никак не мог понять.

      – Изабель? Как ты? Ну же, идем. Ты должна держаться.

      Часть вторая

      Крушение

      Никто, ни один человек не сможет спасти эту страну. Наши люди – плохие солдаты. Они хвастливы, но не исполнительны, они вечно жалуются, если не могут получить все, чего им хочется, а короткий марш-бросок в несколько миль утомляет их. Нужно очень много времени, чтобы это изменить, а что приготовило для нас будущее, я не знаю.

Полковник Уильям Текумсе Шерман, после первого Булл-Рана, 1861 год

      Глава 33

      Всю ночь по городу носились слухи о разгроме федеральной армии. Елкана Бент, как и тысячи других людей, не мог спать. Он то заходил в какой-нибудь бар, то просто бродил по улицам, где молчаливые толпы ждали известий. Он молился, чтобы пришла весть о победе. Ничто другое его спасти не могло.

      Около трех ночи он и полковник Элмсдейл из Нью-Гэмпшира, так ничего и не дождавшись, вернулись в пансион. Спал Бент плохо и слышал, как незадолго до рассвета начался дождь. Потом с улицы донеслись голоса. Он быстро оделся, вышел на крыльцо пансиона и увидел, что на лужайке возле соседнего дома сидят восемь или десять солдат. Еще трое, в заляпанных грязью мундирах, ломали изгородь, чтобы разжечь костер.

      На крыльце показался зевающий Элмсдейл с коробкой сигар в руке.

      – Паршивый видок у них, да? – сказал он, кивнув на солдат.

      Бент почувствовал, как внутри нарастает паника.

      Оба полковника быстро направились в сторону Пенсильвания-авеню. Мимо прошла офицерская лошадь, человек в седле спал. У дверей другого пансиона зуавы умоляли дать им что-нибудь поесть. Какой-то гражданский в белом костюме плелся под мелким дождем с несколькими солдатскими флягами и мушкетом. Сувениры с поля боя? Бент постарался сдержать дрожь.

      На авеню они увидели санитарные повозки и людей, бродивших с убитым видом. Еще десятки просто спали в Президентском парке. Бент смотрел на окровавленные лица, руки, ноги… На какое-то время они с Элмсдейлом разделились, потом полковник догнал его.

      – Это то, чего мы боялись, – сказал он. – Разгром. Я еще вечером это знал. Если бы Макдауэлл победил, президент разослал бы телеграммы