Властелин Колец. Джон Роналд Руэл Толкин

по Заселью разнеслась весть (надо думать, не без участия всезнающего Сэма), что на празднике будет фейерверк, да такой, какого тут, почитай, лет сто не видели, – по крайней мере с тех пор, как умер Старый Тукк.

      Время шло. Заветный день близился. Однажды вечером в Хоббитон въехала странная повозка, доверху набитая всякими диковинами, и с трудом вползла на Холм, направляясь прямо к усадьбе. Потрясенные хоббиты толпились в освещенных дверях своих домов, разинув рты. На козлах восседало несколько чужеземцев, распевавших незнакомые песни. Это были гномы – длиннобородые, в низко надвинутых на глаза капюшонах. Некоторые из них задержались в Котомке. А в конце второй недели сентября через Приречье со стороны Брендивинского Моста среди бела дня прибыла крытая телега. Ею в полном одиночестве правил старик в высокой остроконечной шляпе синего цвета, в длинном сером плаще, а шарф у него был серебристый. Поверх шарфа белела длинная борода, а из-под шляпы топорщились косматые брови. Хоббитята бежали за телегой через весь Хоббитон и вверх по Холму. Как они и догадывались, оказалось, что телега нагружена ракетами для фейерверка. У парадного входа в усадьбу Бильбо старик начал разгружать привезенное – а были это увесистые связки всевозможных ракет, и на каждой связке красовались пометки – большая красная буква «Г» (

) и эльфийская руна –

.

      Конечно же, это «Г» могло быть только монограммой Гэндальфа, а старик был не кем иным, как самим волшебником Гэндальфом, который снискал себе в Заселье широкую известность как великий искусник по части огня, дыма и фейерверков. На самом деле он занимался делами куда более трудными и опасными, но засельчане о том и не подозревали. Для них появление Гэндальфа было просто лишним поводом развлечься, и только. Вот отчего ликовали хоббитята. «Г – Грохотун! Г – Громовик!» – кричали они наперебой, а старик только улыбался в бороду. Узнали его сразу, хотя в Хоббитоне он показывался только изредка и никогда особо не задерживался, а в последний раз наведался так давно, что в теперешнем Заселье его фейерверков уже никто не помнил – ни малышня, ни древние старики, и знаменитые огненные представления, что любил когда-то устраивать Гэндальф, отошли в область предания.

      Когда старик с помощью Бильбо и гномов разгрузил повозку, Бильбо оделил хоббитят мелкой монетой, но так и не запустил ни единой шутихи и не хлопнул ни одной хлопушкой, чем поверг маленьких зевак в полное разочарование.

      – А теперь по домам! – приказал Гэндальф. – Придет время – будет вам хлопушек сколько душе угодно!

      С этими словами он, потянув за собой Бильбо, исчез за дверью, и замок защелкнулся. Хоббитята потолклись еще немного у порога и в конце концов разбрелись, унося с собой чувство, что праздник, наверное, никогда не начнется!

      Тем временем в Котомке происходило вот что. Бильбо с Гэндальфом расположились в маленькой комнатке, окна которой выходили на запад; ставенки были распахнуты в сад. Послеполуденное солнце струило мир