Каникулы Бонифация. Фёдор Хитрук

он обладал очень сильным голосом и умел так громко рычать, что публика буквально падала навзничь. Недаром директор цирка часто ставил его в пример и говорил:

      – Бонифаций – это талант!

      Но Бонифация вовсе не радовал собственный успех. В жизни он был смирный и послушный лев, совершенно не переносил шума и никак не мог понять, отчего публика так беснуется при его появлении. По правде говоря, он даже побаивался её.

      Во время представления лев обычно забивался куда-нибудь в дальний угол, и, пока на ярко освещённой арене скакали лёгкие как пушинки наездницы на красивых белых лошадях, а размалёванные клоуны потешали публику разными шутками, он сидел в одиночестве, грустный и усталый, ожидая своего выхода.

      Наконец арена пустела, и служители устанавливали на ней железную решётку. И тут в цирке поднимался невообразимый шум. Все вскакивали с мест и кричали во всё горло: «Бонифаций!.. Бонифаций!!!»

      Директор взъерошивал Бонифацию гриву, чтобы он выглядел страшнее, и подводил его к занавесу. И каждый раз перед самым выходом Бонифаций, выглянув наружу, поджимал хвост и пятился назад.

      И вот оркестр заиграл туш. Публика мгновенно стихла. С лязгом открылась железная дверь, и на арену выскочил лев! Он яростно бил хвостом, взрывал когтями песок и бросался на решётку с такой силой, что, казалось, она сейчас рухнет.

      В клетку вошёл директор, дверь захлопнулась, и он остался один на один со страшным хищником.

      – Але-гоп! – крикнул директор.

      Бонифаций тут же присмирел.

      Он рявкнул в последний раз и послушно разинул пасть.

      Директор снял цилиндр и просунул голову прямо в львиную пасть!.. В зале раздался стон. Зрители в ужасе закрыли глаза. Но ничего страшного не случилось: постояв немного в этой позе, директор не спеша вытащил голову. И все облегчённо вздохнули.

      – Але-гоп! – снова скомандовал директор.

      Бонифаций ловко взобрался по верёвочной лестнице под самый купол цирка, где была протянута тонкая проволока. Зазвучала музыка, и Бонифаций – уже в который раз! – стал проделывать на проволоке трудные и опасные номера.

      Он танцевал вальс, прыгал двойным сальто, выжимал стойку на передних лапах, вытягивался шпагатом. Публика следила за ним затаив дыхание и после каждого номера кричала: «Бис!.. Браво!!»

      Под конец показывался самый главный номер программы.

      …В зале погас свет. Зазвучала дробь барабана. Директор поднял пылающий обруч, отбрасывающий багровый свет на испуганных зрителей. Барабаны забили сильнее и тревожнее. Бонифаций сжался, готовясь к прыжку. Когда пламя охватило весь обруч, директор громко выкрикнул:

      – Але-гоп!

      Бонифаций стремительно ринулся вниз, прямо в огненное кольцо!

      И цирк задрожал от грома рукоплесканий!..

      Бонифацию грустно

      В свободное от работы время директор цирка ходил с Бонифацием на прогулку и покупал ему бананы: Бонифаций их ужасно любил.

      Однажды они увидели вереницу автобусов, в которых сидели маленькие ребятишки с сачками в руках и пели незнакомую песенку:

      Пум-пирипи-пум!

      Пирипи-пирипи-пум!..

      – Отчего это на улице столько детей? – спросил Бонифаций. – И отчего они не в школе?

      – А зачем им быть в школе, – ответил директор, попыхивая сигарой, – ведь сейчас лето, и у них каникулы.

      – Каникулы? – удивился Бонифаций. – А у меня никогда не было каникул. – И ему сразу стало очень грустно.

      – Но куда, скажи на милость, ты бы поехал? – спросил директор.

      – Куда же ещё, как не к бабушке! – сказал Бонифаций.

      Директор остановился, внимательно поглядел на Бонифация, словно увидел его в первый раз.

      «Смотри-ка, – подумал директор, – а я и забыл, что у львов тоже бывают бабушки». И пошёл дальше, пыхтя сигарой.

      Пройдя немного, он вдруг повернулся к Бонифацию и сказал:

      – Хорошо! Ты образцовый лев, и я отпущу тебя на каникулы.

      Бонифаций чуть не одурел от радости: что может быть приятнее каникул?! Он обнял директора и тут же помчался укладывать чемодан и покупать билет в Африку, а также подарок для бабушки.

      Мечты о золотой рыбке

      …На вокзале была обычная суета. Пассажиры и провожающие обнимались, целовались, махали на прощание платочками и, обливаясь слезами, снова бросались друг другу в объятия.

      Они даже не заметили рыжего льва с сачком и чемоданами в лапах, который как угорелый носился по перрону в поисках своего вагона.

      Раздался свисток паровоза. Поезд тронулся, и Бонифаций едва успел вскочить в последний вагон.

      Окутанный дымом поезд мчался