Аркада. Эпизод первый. kamataYan. Вадим Панов

что?

      – Они не похожи.

      – А должны?

      Несколько секунд Рейган внимательно смотрела партнеру в глаза, в смысле – в smartverre, поскольку Захар предпочитал зеркальные стекла, после чего уточнила:

      – Тебя когда последний раз называли идиотом?

      – Живые люди? – уточнил русский.

      – Почему спрашиваешь?

      – Потому что последний человек, который так меня назвал, почти сразу стал мертвым.

      – Поскользнулся и упал с крыши?

      – Нет, мы были в баре.

      – Подавился чем-то?

      – Проглотил бутылку.

      – Да ты настоящий фокусник.

      Карифа заметила, что Захар начал злиться, и лениво предложила:

      – Поговорите о чем-нибудь другом.

      – О чем?

      – О чем угодно, только без драки.

      Захар хмыкнул, доел кебаб и отнес грязные салфетки в воняющий неподалеку мусорный бак, чем четко дал понять, что не является местным жителем, предпочитающим бросать обертки и объедки под ноги.

      Захар был настоящим, совсем как в кино, рыцарем: высоким, крепким, мускулистым и красивым естественной мужественной красотой, заставляющей учащенно биться романтические сердца. С такими данными он должен был стать или актером, или альфонсом, но чудеса случаются не только с преображением районов, и прелестный юноша оказался в армии, а затем – в GS, проявил себя великолепным полевым агентом и перевелся в спецназ Оперативного управления. Его единственным недостатком была вспыльчивость, но Захар умел сдерживать эмоции, и короткого замечания Карифы оказалось достаточно, чтобы он взял себя в руки.

      Рейган тоже замолчала, но после недлинной паузы неожиданно спросила:

      – Вас не раздражают улыбки? – и кивнула на толпу.

      Захар и Карифа дружно повернули головы, пытаясь понять, что именно привлекло внимание Рейган, после чего синхронно ответили:

      – Нет.

      – Люди как люди.

      – Все улыбаются, – добавил Паркер.

      – Они постоянно улыбаются, – уточнила красноволосая, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

      – И что? – не поняла Карифа.

      – Достали.

      – Забей, – предложил Захар.

      – Давно забила.

      – Тогда почему завела разговор? – спросил Филип.

      – Сильно достали, – Рейган сплюнула.

      – Ты прекрасно знаешь, почему они улыбаются, – пожала плечами Карифа.

      – И поэтому я должна быть к ним добрее?

      – Понять и простить, – хохотнул Захар. – Им приходится казаться счастливыми.

      Потому что глобальная программа слежения считала мрачные выражения лиц подозрительными, начинала «вести» их, передавая от одной видеокамеры к другой, и если на измученном лице менеджера или домохозяйки слишком долго не появлялось улыбки, сообщала об отсутствии «счастливого настроения» в правоохранительное подразделение. Мрачного гражданина проверял ближайший патруль, и если причины для грусти «несчастливчика» признавались