Охотник: Охотник. Зверолов. Егерь. Владимир Поселягин

Романов – мужик нормальный, странно, что он пошел на сокрытие.

      – Политика, – спокойно пояснил комитетчик. – Этот парень вам угрожал?

      – Да. И знаете, я ему поверил.

      – Да что он может! – влез в разговор скривившийся следователь. – Обычный офицер-пограничник.

      – Он сказал, что орденоносец, – ответил Терентьев.

      – Причем дважды, – кивнул комитетчик. – Я беседовал с директором детдома, где он появлялся в парадной форме.

      – Не соврал, значит.

      – Мы пока пытаемся выяснить место его службы, и где он сейчас находится…

      – У вас за спиной, – послышался сзади насмешливый юношеский голос.

      После беседы с пенсионером я заехал ко второму свидетелю, больше для подтверждения, и рванул к Терентьеву, так как был уверен: скоро там появятся люди Романова. Должны были появиться. Ждать долго не пришлось, буквально через два часа у дома Терентьевых остановилась бежевая «Победа», из которой появился неприметный мужчина в штатском и уже знакомый следователь.

      Прокрасться к забору и подслушать тихий разговор в беседке мне не составило труда, после этого я подошел ближе и обозначил свое присутствие.

      – У вас за спиной, – хмыкнул я, и спокойно подойдя, сел рядом с хозяином, напротив гостей, и покачал головой: – Ай-ай-ай, как же вы так? Разве можно покрывать преступника, который специально направил машину на погибшую, что шла по тротуару. Это ведь превышение должностных полномочий и сокрытие улик плюс выгораживание преступника. Что скажете на это?

      – А как же нападение на следователя и запугивание пострадавшего? – надо отдать должное, что чекист быстро пришел в себя.

      – Да что вы? И свидетели есть? И доказательства? – в моем голосе было столько иронии, что собеседник понял: этим меня не проймешь.

      – Мы сейчас тебя арестуем и поговорим уже в камере.

      Я натурально заржал, немного откинувшись назад.

      – Ты, клистирка штабная, мышь кабинетная, – раз смежник перешел на ты, я последовал его примеру, хотя он и был старше меня лет на пятнадцать. – Что ты можешь? Только газы пускать да бумажки перекладывать. Думаешь, я не понял, откуда ты? И только не говори мне, что ты из Киевского управления, я там всех ребят знаю.

      – Что-то ты много знаешь, – угрюмо проговорил комитетчик, и его рука поползла под пиджак. Пришлось показать пистолет, что был у меня в руках. Я прятал его под столом.

      – Что, сука, думал, что я из погранцов? – После чего достал точно такое же удостоверение, какое наверняка было и у моего собеседника. Я сознательно давил на него, мне было нужно имя той девки, что задавила Марину. – Я сейчас пущу тебе пулю в лоб, и поверь, мне за это ни хрена не будет. Приказ на мое задержание, не арест – задержание, может отдать только мой непосредственный начальник, начальник управления, председатель КГБ или лично товарищ Брежнев. Больше никто. Усек? Мне нужно имя, только имя.

      Чуть помедлив, тот кивнул, настороженно глядя на меня.

      – Отойдем… и оружие убери.

      Я