Расследования Берковича 11 (сборник). Павел (Песах) Амнуэль

– не настолько, чтобы прилипать к пальцам, но достаточно, чтобы вызвать неприятное ощущение. Будто кто-то положил книгу в сироп, а потом высушил на солнце. Если присмотреться – а Беркович немедленно сделал это, поднеся книгу к глазам, – то можно заметить, что листы действительно не совсем гладкие, а будто проглаженные.

      Ну и что? Как-то Беркович дал почитать приятелю томик братьев Стругацких и получил его назад в таком состоянии, что можно было безошибочно сказать: кто-то на этой книге ел сладкий пирог, запивая его чаем. Отношения с приятелем испортились на какое-то время, а с книгой уже ничего нельзя было поделать – пришлось покупать другую, когда представился случай. Возможно, и на «Очерки по истории войн» кто-то из предыдущих хозяев этой книги пролил или сок, или сладкий чай. Вряд ли это сделал Гиршон – он-то был педантом и библиофилом, он книги берег и не стал бы проливать на них даже чистую воду.

      А предыдущий хозяин стал бы? Скорее всего, тоже нет. Дал кому-то почитать, а тот книгу испортил, потому-то том и оказался у букиниста, а Гиршон его украл и…

      Что ж, вполне возможно, так и было. Логически непротиворечивая цепочка. И что? Да ничего, просто тренировка дедукции. Беркович перевернул страницу, читая по диагонали, а для того, чтобы перевернуть следующую, пришлось послюнявить палец, потому что листы слегка склеились. Следующий лист тоже оказался слеплен с предыдущим, и Беркович послюнявил палец еще раз. Во рту остался едва заметный привкус – похоже, того самого пирога. Или… Нет, на пирог не похоже, и вообще на вкус было не сладко, а скорее кисловато. И запах… Беркович поднес книгу к носу и принюхался. Запах был явно не книжным – что-то терпкое и не очень приятное.

      Странная мысль пришла Берковичу в голову, и он, подумав минуту, осторожно положил «Очерки» в полиэтиленовый пакет. Захватив составленный им список библиотек, инспектор покинул квартиру Гиршона и поехал в управление, по телефону предупредив эксперта Хана, что сейчас явится к нему со срочным заказом.

      Вытащив книгу из пакета, Хан поднес ее к носу, осторожно придерживая двумя пальцами, и сказал, понюхав:

      – Нет, так я тебе ничего не скажу. Скорее всего, все это чепуха. Мало ли что могли на книгу пролить? Но если ты настаиваешь…

      – Да-да, – нетерпеливо сказал Беркович. – Я сам понимаю, что, скорее всего, ошибаюсь, но нужно убедиться.

      – Я тебе позвоню, – сказал Хан. – Это займет час-другой.

      Позвонил эксперт, однако, только к вечеру – Беркович уже и думать забыл о странной книге, рутинных дел было у него в тот день более чем достаточно.

      – Спустись ко мне, – напряженным голосом сказал Хан. – Есть новости.

      – Листы книги – не все, но большая часть, – были смочены составом, формула которого слишком длинна, чтобы я тебе ее прочитал вслух, – сообщил эксперт, когда Беркович вошел в лабораторию. – Очень сильное средство и мало кому доступное. В аптеках его точно не купишь. В последний раз, помню, его использовали в Мосаде, когда… Впрочем, это неважно.

      – О