Расследования Берковича 9 (сборник). Павел (Песах) Амнуэль

элементами…

      Он не стал развивать свою мысль, встретив иронический взгляд Гольдштейна.

      – Есть еще одна странность, – сказал старший сержант. – Совершив убийство, эти двое не стали сразу делать ноги, а вернулись в комнату сторожа. Возможно, хотели проверить, крепко ли он связан. И прихватили с собой блок «Кэмел» и игровую приставку к телевизору.

      – Но это вообще бред! – воскликнул Хан. – Честно говоря, я не понимаю даже того, почему они оставили этого дурака-сторожа в живых. Специально для того, чтобы он мог их описать полиции?

      – Да-да, – закивал Гольдштейн. – Это нелогично. По-моему, сторож никого на самом деле не видел и все выдумывает. Двинули ему по голове, ничего он не помнит, но не хочет выглядеть в глазах полиции полным болваном и трусом, вот и придумывает.

      – Нет, – покачал головой Беркович. – Никто Шехтмана по голове не бил, нет у него на темени ни шишки, ни кровоподтека. Он был в полном сознании.

      – Знаете что я думаю? – нерешительно сказал Гольдштейн. – Надо бы проверить этого Шехтмана. Вам не кажется, что он сам впустил убийц в здание? Может, ему заплатили? Он их впустил, а потом они его связали, чтобы полиция не подумала чего-то дурного. Он и двери на этаж для убийц разблокировал!

      – Да, это очевидно, – согласился Беркович. – Вот только доказать факт сговора трудновато. Понятно, что и описания бандитов тоже вымышлены, слишком уж они карикатурны. Но это слова. Надо иметь что-то более существенное, чтобы прижать сторожа и заставить сознаться.

      – Один момент, – сказал эксперт. – Вы забыли о том, что Лискер был знаком с убийцей. Если принять версию о том, что преступники подкупили сторожа, то откуда Лискер мог знать того, кто вошел к нему в кабинет?

      – Почему же… – задумчиво проговорил Беркович. – Люди, знавшие Лискера, решили свести с ним счеты, подкупили сторожа, поднялись на этаж…

      – Не могли найти более простого способа? – удивился Хан. – Подкараулить на улице, например! Зачем им лишний свидетель?

      – И зачем они, кроме убийства, еще и на грабеж пошли? Я все думаю об этом блоке сигарет и игровой приставке…

      – Да, – согласился эксперт. – Преступники вели себя совершенно нелогично.

      – Или мы пока не можем понять их логики, – возразил Беркович.

      – Я бы на вашем месте крепко прижал сторожа, – сказал Гольдштейн. – Он наверняка соучастник.

      – Я бы тоже так думал, – вздохнул Беркович, – если бы не блок «Кэмел».

      – А почему этот блок сбивает тебя с толку? – спросил Хан.

      – Зачем сторож о нем вообще упомянул? Ну, допустим, его приятели не удержались… Хотя, согласитесь, логики здесь ни малейшей. Но даже если все так и было, к чему было Шехтману сообщать о пропаже?

      – А может, и пропажи не было? – усомнился Хан. – Может, он просто на ложный след наводит?

      – Возможно. Только вот на какой?… Ты уже закончил здесь? – спросил Беркович у эксперта.

      – Да. Никаких следов. Собственно, этого и следовало ожидать: убийца стрелял с порога, ни до чего не дотрагивался.