Гурджиев и Успенский. Аркадий Ровнер

и энергией, и одна должна входить в другую. С этой точки зрения, материя – это не что иное, как конденсированная энергия… и степень конденсации энергии может быть различной”[193].

      Переходя к описанию разных видов пространств в области высших измерений, Успенский пишет, что область четвертого измерения “не рядом с нашим пространством в неизвестном направлении, а внутри него, внутри всех известных нам физических тел, внутри нас самих, объектов нашего мира, внутри нашей атмосферы, внутри нашего пространства…” – и далее: “четвертое измерение не только внутри нас, но мы сами внутри него, то есть в пространстве четырех измерений”[194].

      Парадоксы пространства четырех измерений Успенский решает, апеллируя к хорошо разработанному теософами понятию астральной сферы. Он ссылается на то, что в оккультной литературе эти понятия часто взаимозаменяемы. Она включает идею многомерного пространства, характеристику планов, или сфер, бытия как “внутренних миров, реальных областей активности, включавшей характеристику энергийно-сознательной стороны бытия”[195] и идею астрального пространства как соединительного звена между высшими и низшими планами реальности с двойной физическо-эфирной природой. Успенский был хорошо знаком с работами таких теософов, как Анни Безант, Чарльз Ледбиттер, которые описывали это пространство как тонкий мир, или “область вселенной, наиболее близкую к физической сфере”. Анни Безант в своих очерках теософского учения писала: “В астральном плане жизнь деятельнее, чем в плане физическом, а формы там гораздо более пластичны. Дух-материя этой сферы обладает свойствами несравненно более тонкого проводника жизнедеятельности, чем какая бы то ни было степень духа-материи в физическом мире… Но там даже наиболее материальные формы обладают светлостью и прозрачностью по сравнению с физическими формами, что и дало повод назвать эту сферу астральной или звездной… Астральные тела прозрачны, отчасти и по самому свойству астрального восприятия… особенность эта состоит в том, что в астральном мире все видимо насквозь, задняя часть предмета так же, как и передняя, внутреннее так же, как наружное… Другая поразительная особенность астрального мира, способная повергнуть в сильное смущение, – это быстрота, с которой все формы… меняют свои очертания”[196].

      Определение понятия пространства, данное здесь не как характеристика “определенной местности, а по условиям сознания тех существ, которые принадлежат к ней”[197], напоминает характеристики четвертого измерения у Успенского. Безусловно, существует сходство между характеристикой астрального плана у Анни Безант, и четвертого измерения у Успенского. Оба наделяют эту сферу тонкостью, прозрачностью (внутреннее можно увидеть так же, как внешнее), подвижностью (она состоит больше из движения, чем из материи), и оба помещают его “внутри нас, внутри всех известных нам физических тел, внутри нашей атмосферы, внутри нашего пространства”[198].

193

Ibid. P. 96.

194

Ibid. P. 97.

195

Ouspensky P. D. A New Model of the Universe. Vintage Books, N.Y., 1974. P. 98.

196

Анни Безант. Древняя мудрость. Адьяр, 1925 г. С. 40–41.

197

Ouspensky P. D. A New Model of the Universe. Vintage Books, N.Y., 1974. P. 96.

198

Ouspensky P. D. A New Model of the Universe. Vintage Books, N.Y., 1974. P. 97.