Сомневайся во всем. Рене Декарт

же может сделать и всякий другой человек. И если при этом человек все же что-то не может познать, то не по причине того, что он несведущ, а в силу природы изучаемого явления.

      И то, что неопытным покажется удивительным и невероятным, тотчас же после того, как он для отдельных объектов отличит знания, лишь заполняющие или украшающие память, от знаний, которые дают право считать их обладателя действительно просвещенным, что даже без труда достигается… Он вполне убедится в том, что никакое знание больше не будет закрыто для него за недостатком у него ума или опытности и что кто-либо другой совсем не может знать ничего, что и он не способен познать, если только он не применит к этому должным образом свой ум. И хотя бы у него часто возникало много таких вопросов, исследование которых запрещается этим правилом, он будет ясно сознавать, что последние превышают все силы человеческого ума, и поэтому более не будет считать себя невеждой, но само достигнутое им знание, что никто не может знать ничего по этому вопросу, вполне удовлетворит его любознательность, если он благоразумен.

      Для того же, чтобы не быть всегда неуверенными в способностях нашего ума и чтобы не утруждать себя бесполезно и бесцельно, прежде чем приступить к исследованию каждой вещи по отдельности, необходимо хоть один раз в жизни тщательно исследовать, каких знаний способен достичь человеческий разум. Ради большего успеха в этом деле необходимо из одинаково легких вещей выбирать для исследования сначала наиболее полезные.

      Последовательность познания Декарт сравнивает с занятием ремеслом. Ведь сначала нужно создать орудия труда из тех подручных средств, которые есть в наличии, а затем уже с помощью этих орудий изготовлять прочие вещи. Однако эту аналогию можно использовать и для того, чтобы показать отличие Декарта от Канта. Конечная цель Декарта – это познание мира, средством которого служит исследование самих познавательных способностей. Для Канта исследование этих способностей является не средством, а целью.

      Этот метод подобен тем техническим искусствам, которые не нуждаются в помощи извне, т. е. сами указывают тому, кто желает ими заняться, способ изготовления инструментов. В самом деле, если кто-либо пожелает заняться каким-нибудь одним из них, например кузнечным ремеслом, и если у него нет для этого никаких инструментов, то он будет вынужден сначала взять в качестве наковальни какой-нибудь твердый камень или кусок грубого железа, а в качестве молота – булыжник, приспособить два куска дерева в виде щипцов и по мере надобности обращаться за другими подобными же материалами. Закончив эти приготовления, он не приступит тотчас же к выковыванию копий, или шлемов, или иных железных предметов, нужных для других, но прежде всего изготовит себе молоты, наковальню, щипцы и прочие инструменты, которые нужны ему самому. Этот пример показывает нам, что, поскольку в этих начальных правилах мы могли сделать лишь самые простые предписания,