Исповедь обманутой жены. Галина Романова

же ее купили.

      – Да, но комиссионный процент может быть не тем, который вам озвучили. – И Лаврова назвала сумму, от которой у Аллы сбилось дыхание. – Эта сумма значится в моем договоре. Мой бывший муж такую сумму заплатил за комнату, которую я у вас купила.

      Ничего себе! Это было даже больше, чем заплатила Алла, покупая элитное жилье. И в три… В три раза больше того, что перечислили ей риелторы, продав ее жилье.

      – Вы врете, – выдохнула она с чувством. – Это что, какой-то развод?

      – Хватит вам дурочку валять, – обиделась Лаврова. – Какой развод, если я зову вас в полицию?

      – Там-то мне что делать?

      – Там надо сопоставить наши показания. Все уточнить, призвать к ответу мошенников.

      – Так что они намошенничали? Продают квартиру дороже, чем объявляют владельцам? Это их право.

      – Нет. Я не об этом. Я о том, что они специально подселяют к жильцам этого ужасного человека, который делает проживание жильцов невозможным, – плаксивым голосом проговорила Лаврова. – Он сводит всех нас с ума. Он доводит до невозможного состояния. Он провоцирует. И мы не выдерживаем, мы буквально сбегаем оттуда, отдав комнату за бесценок. Вот скажите мне, скажите, сколько вы там прожили? Год, два?

      – Полгода, – отозвалась ворчливо Алла и заворочалась в удобных бархатных подушках. – Съехала оттуда полгода назад.

      – Вот! Полгода, и сбежали. А я всего несколько месяцев и уже готова оттуда съехать. У меня, конечно, другой вариант. За меня платил мой бывший муж, чтобы я ему оставила квартиру. Но что-то подсказывает мне, начни я торговаться, цены за комнату мне не дадут. Это мошенничество, обман! Я слышала о таком.

      – О каком?

      Алла прикрыла глаза, вспомнив одну из ужасных сцен, произошедших на общей кухне. Когда пожилой сосед мочился в кухонную раковину. Мотивация была до безобразия простой: туалетная комната была занята.

      И подобный ужас продолжался до бесконечности. Пока она не сбежала. Трусливо поджав хвост, потеряв в деньгах, сбежала.

      – О том, что такие вот комнаты используются с целью наживы. Несложно подсчитать, сколько они наварили за то время, что хозяин сидит в тюрьме. А хозяйка, продав свою комнату, исчезла.

      – Что?! Какой хозяин? Какая хозяйка?

      У нее перехватило дыхание, и снова накатил тот самый ужас, от которого она сбежала полгода назад. Да! Неспроста же ей казалось, что ее элитное жилье в самом центре таит в себе какую-то страшную тайну. Страшную кровавую тайну.

      – Это долгая история. Я сама толком ничего еще не знаю. Просто мне очень нужна ваша поддержка. Уж простите. Если одна пойду в полицию. Они меня… Просто засмеют.

      – Почему?

      – Потому что сочтут, что я блаженная или просто дура. Сосед, видите ли, меня не устраивает. А никто и не обещал, что я в сказку попала. И…

      – Простите, что перебиваю, как вас там?

      – Валерия, – тут же подсказала Лаврова, не обидевшись, что ее имя не запомнили.

      – Валерия, да. Так вот, вы все время упоминаете о своем соседе. Ужасный человек. Этот ужасный человек и все такое. Как он выглядит?

      Валерия