Последний секрет. Бернар Вербер

вы ждете от меня, Исидор?

      – Хочется еще поработать в паре с вами. Мы бы расследовали убийство доктора Сэмюэла Финчера. По-моему, плодотворное направление – свойства мозга.

      Лукреция Немрод садится по-турецки в глубине дивана и ставит на стол пустую чашку.

      – Мозг?.. – переспрашивает она задумчиво.

      – Да, мозг. Это ключ к разгадке. Разве жертва – не лучший в мире мозг в буквальном смысле слова? И вот еще что… Смотрите.

      Он берет пульт, перематывает пленку и находит то место в речи чемпиона, где он говорит: «Своей победой я обязан тайной пружине…»

      Исидор Каценберг тоже ставит свою чашку – она осталась почти полной – и нажимает на «паузу».

      – Замечаете, как у него горят глаза, когда он произносит слова «мотивация» и «стимул»? Разве не удивительно? Может, он дает нам подсказку? Стимул… Можно, я задам этот вопрос вам, Лукреция: что мотивирует в жизни вас?

      Она молчит.

      – Вы мне поможете? – спрашивает он.

      Она относит чашку гостя в раковину.

      – Нет.

      Она срывает с вешалки мокрую шляпу Исидора и мокрый плащ, возвращается к видеомагнитофону и вынимает кассету.

      – Я не верю, что это преднамеренное убийство. Несчастный случай, только и всего. Сердечный приступ, следствие перенапряжения и стресса на состязании. Что касается мозговых нарушений, то ими страдаете вы сами. У этого недуга есть название – мифомания. Не беда, это лечится. Достаточно перестать всюду видеть фантастику и смириться с реальностью. Ну, и под конец – спасибо, что навестили.

      Он медленно встает, удивленный и разочарованный.

      Внезапно она застывает, как в столбняке, с прижатой к щеке ладонью.

      – Что-то случилось?

      Вместо ответа она хватается за челюсть обеими руками.

      – Скорее несите аспирин… – бормочет она.

      Исидор бросается в ванную, шарит там в шкафчике с лекарствами, находит белый пузырек с таблетками, вытряхивает одну и несет в комнату вместе со стаканом воды. Она жадно глотает лекарство.

      – Еще одну, скорее!

      Он подчиняется. Постепенно под действием химии боль слабеет, реакция нерва и страшная головная боль проходят. Лукреция медленно приходит в себя. Она глубоко дышит:

      – Брысь отсюда! Не понимаете, что ли? Позавчера мне вырвали зуб мудрости… Мне плохо, очень плохо, я хочу остаться одна. (Терпеть не могу, когда меня видят слабой. Пусть он уйдет!) Уходите! УБИРАЙТЕСЬ!

      Исидор пятится.

      – Одно хорошо, вы только что открыли первый стимул наших поступков: покончить с болью.

      Она сердито захлопывает за гостем дверь.

7

      Вторничная летучка в редакции еженедельника «Геттёр Модерн». Все журналисты собрались в современно оформленном зале заседаний. Им предстоит по очереди предлагать темы для предстоящих номеров. Кристиана Тенардье, заведующая отделом «Общество», слушает предложения, сидя в большом кожаном кресле.

      – Скорее, не тяните! – требует она, запуская пальцы в обесцвеченные волосы.

      Движение