Вопль археоптерикса. Татьяна Тихонова

мы сидели, как в бане на полке. Только веника не хватало.

      – Отлично! – среагировал на слово «рассчитать» Алешка. – Помогать надо?

      Мне вообще кажется, что возможность логарифмической линейкой пощелкать любого штурмана из уныния выведет.

      – Да ладно, я сам, – ответил Прохор. – Понимаешь, без ошибки не обойтись, но постараемся сделать ее минимальной. Чтобы практически в тот же момент вернуться, откуда нас сюда выбросило. Ну, или чуть позже.

      – Или чуть раньше, – вставил потрошивший птеродактиля Климов.

      Проша прищурился на дым, мотнул головой:

      – Нет, раньше не получится. Временной парадокс преодолевать придется.

      Временной парадокс?.. Я дотянулся до сваленных в кучу дров, подкинул в прогорающий костер и сказал:

      – Рассказывай, Проша, что за парадокс и какая нам от него польза?

      – Пользы, наверное, никакой. А парадокс… Алексей, во сколько точно мы сюда перепрыгнули?

      – В четыре часа ноль две минуты. Секунды не запомнил, не до того было.

      – Вот представьте, возвращаемся мы назад раньше. Например, в четыре ноль одну. Окажется, что совсем рядом два одинаковых самолета летят. В них два одинаковых экипажа. Только один с ужином от повара эскадрильи Николая Семеныча, а другой – с ужином из птеродактилей. Но их два! И нас всех по два. Даже тебя, Михаил, два экземпляра. Но такого ведь не было? Не было. Парадокс: сюда летели, не было, а если вернемся, то уже было.

      – Весело, – протянул Костя, – представляю, что начнется, когда оба «ланкастера» на базу прилетят и на посадку пойдут. Под трибунал парами и пойдем. Интересно, а у первых нас в том варианте есть шанс выполнить задание?

      – Понятно, раньше вернуться невозможно. – Галюченко туманными предположениями с курса не собьешь.

      – Подожди, как же невозможно? – ухватил суть Алексей. – Вот мы сидим, индюка местного лопаем, ну или если с уважением, то орла. Пока летели, здесь у динозавров нас не было. Мы ведь все родились в цивилизованном двадцатом веке. – Он запнулся, взглянул на Галюченко, родившегося немного раньше начала века нашего, но поправляться не стал: – А теперь мы здесь есть. Получается, когда вернемся, окажется, что мы существовали в далеком прошлом.

      – Прав Алексей, – продолжил лекцию Проша. – Опыты я не ставил, но, если судить по расчетам, и то и другое вполне осуществимо. Только огромная разница в требующейся энергии. Два самолета рядом – это очень сильный конфликт прошлого с настоящим. Преодолеть – реально, но, наверное, источник мощностью с Днепрогэс задействовать надо.

      – Я ездил на Днепрогэс. Грандиозная плотина, только где она сейчас? – вздохнул Костя.

      – Взорвана, – помрачнел Алексей. – Сам видел. До того как в бомбардировочную перевели, на разведчике летал в том районе. Два раза над самой плотиной проходили, смотрели, не восстанавливают ли немцы.

      Вот ведь, а я и не задумывался, где Алешка штурманил до того, как к нам в эскадрилью попал. Похоже, не одна моя летная книжка нашу компанию