Прежде всего любовь. Эмили Гиффин

впустив в кухню клуб холодного воздуха и легкий запах духов Софи. Элейн быстро прикрыла упаковочной бумагой тапочки, которые собиралась подарить ему, и велела не подглядывать.

      – Не буду, – Дэниел покачал головой.

      Он никогда не подглядывал, в отличие от сестер, которые всегда гордились своей способностью находить спрятанные подарки заранее.

      Он сел за стол и тоскливо вздохнул – очевидно, он уже скучал по Софи.

      – А где девочки? – так он всегда называл Джози и Мередит.

      – Мередит у себя в комнате, Джози ушла куда-то.

      Он кивнул и помог ей с упаковкой – отрезал куски скотча, придерживал ленточку на месте, пока она делала бантик. Обычно он не очень много разговаривал, но сегодня его просто прорвало, и он постоянно восторгался Софи. Он уверял, что они настроены очень серьезно и собираются проходить резидентуру по хирургии вместе.

      – Ты думаешь, она и есть та единственная? – спросила Элейн.

      – Да, – глаза у него вспыхнули. – Она удивительная. Я не могу представить лучшей матери для своих детей.

      Элейн улыбнулась сыну, думая, что он еще совсем юн и честолюбив, но уже понял, что в жизни важнее всего. Интересно, есть в этом их с Робом вклад? Или он просто таким родился? Потом решила, что верно и то и другое, и поцеловала Дэниела в лоб. Потом он пошел в душ.

      По дороге в свою комнату он прошел мимо открытой двери Мередит. Она выглянула наружу и спросила, может ли взять его диск Мэйси Грэй. Он принес ей диск и попросил не поцарапать случайно.

      – Я же не Джози. Я ничего не порчу.

      Она знала, что ведет себя слишком мрачно, но ничего не могла с этим поделать. Наверное, все дело в ПМС. Или в погоде. Или в мерзком поведении старшей сестры, которая ее рассердила, а потом ушла из дома в слишком тесных джинсах и слишком маленьком топике.

      – Ты в порядке? – спросил Дэниел.

      – Ты о чем?

      – Какая-то ты грустная.

      – Просто у меня лицо такое.

      Он присел на край ее кровати и задал еще несколько вопросов о курсах актерского мастерства и о мальчиках. На мгновение ей захотелось рассказать ему, как одиноко ей было совсем недавно, но потом она передумала. Тогда он ушел в душ. Ей сразу стало стыдно, потому что она не сказала ничего хорошего о Софи. Надо сделать это завтра. Вообще надо лучше вести себя с людьми. Она закрыла глаза, слушая, как Мэйси Грэй поет: «Я верю, что судьба привела нас сюда».

      Через час, после очень долгого горячего душа, Дэниел вернулся в кухню. Мать все еще повязывала ленточки на банки с домашними сырными палочками, которые всегда дарила соседям.

      – Съезжу за бургером, – сказал он.

      – С мокрой головой? – нахмурилась она. – Простудишься же.

      Он взял с крючка у двери шапочку с логотипом Йеля и зеленый клетчатый шарф, надел и то и другое. Она удовлетворенно кивнула и снова перевела взгляд на огромный красный бант.

      – Скоро вернусь, – сказал он, открывая дверь.

      – Ага, – отозвалась она, не поднимая