Спасти Каппеля! Под бело-зеленым знаменем. Герман Романов

три бригады сводятся в казачий корпус. Из безлошадных казаков сформируйте пластунские батальоны, по одному на каждую бригаду. Посадите всех на сани. Пулеметы получите из трофеев. И помните – к утру ваш казачий корпус должен быть полностью готов.

      – Так точно, ваше величество! Разрешите идти?!

      – Вчера у вас был неважный вид. Вы не больны, часом?

      – Никак нет, ваше величество! – Казачий генерал покраснел, как мальчишка. Еще бы – на первом совещании от него разило перегаром за версту. Но теперь вряд ли он возьмет в руки стакан…

      – Идите, Вячеслав Иванович. – Отослав генерала, Михаил Александрович повернулся к Фомину.

      – Как вы планируете одолеть бригаду Грязнова?

      – Генерал Молчанов прикрывает Ачинск воткинцами, сам с ижевцами и барнаульцами сейчас выдвигается на север к Красновскому. Грязнов не может не понимать, что отсечен от своих. А потому будет прорываться назад. Там и состоится бой. Силы примерно равные, но у ижевцев конница и артиллерия. С фланга красных подожмут поляки – там два батальона первого полка и уланский дивизион.

      – Он может отступить или прорваться в другом месте?

      – Нет, только на переселенческий Большой Улуйский участок. И попытаться пройти северо-западнее через Бычков. Это катастрофическая потеря времени – сзади насядут казаки Волкова. Так ведь, Сергей Николаевич?

      – Так! – согласился Войцеховский и ткнул карандашом в карту. – Если они потеряют эту ночь, то завтра к полудню мы их зажмем здесь. Но удержат ли воткинцы другую бригаду?

      – Должны! – уверенно ответил Фомин. – Надо рискнуть. Это наш единственный шанс окончательно разгромить 30-ю дивизию, пока красные подставились. Если используем его, то появится возможность нанести удар по 35-й дивизии. И без помех атаковать Красноярск. Если нет – то мы попадем в клещи, и хуже того, оказываемся между молотом и наковальней…

      Кемчуг

      – Без царя в голове и то жить нельзя, а тут воевать?! Ну, ничо, «ижи» краснюков под Ачинском побили, а мы их в Красноярске побьем. С царем-то Михайло Александровичем все перемогем!

      – Тока бы свои вовремя добрались, от Иркутска дорога не ближняя! Целая императорская армия нас выручать идет!

      – А мы им подсобим малехо. Покажем сучьим детям, как перевороты затевать. Враз укорот сделаем…

      – Секим башка будем!

      Начальник 4-й Уфимской стрелковой генерала Корнилова дивизии, моложавый, не достигший еще сорока лет, генерал-майор Павел Петров непроизвольно улыбнулся, слушая солдатские разговоры и пересуды. Прошло всего двенадцать часов, и он не узнавал своих солдат. Апатия и уныние, терзавшие дивизию вот уже почти два месяца, после злосчастной сдачи Омска, исчезли почти совершенно. Ведь таковы люди – они верят в свою счастливую судьбу, даже отъявленные циники. И надеются на чудо. И не зря…

      Поток счастливых новостей, невероятных в их безнадежном положении, пробудил в стрелках угасший и замороженный декабрьской вьюгой боевой дух. И вместо