Год 1942 – «учебный». Владимир Бешанов

166 танков и два бронепоезда. Современные российские источники оценивают советские потери Крымской оборонительной операции в 63 860 человек.

      Вице-адмирал Левченко в конце ноября был арестован и на допросах у лубянских следователей признал себя виновным в том, что «под влиянием фашистской пропаганды о непобедимости германской армии и мощи ее техники был настроен пораженчески, поддался панике и, не организовав отпор врагу, вопреки приказу Ставки Верховного Главнокомандующего Красной Армии, – сдал противнику значительную часть территории Крыма с городом Керчь». Заодно дал показания о вредительских действиях Кулика и Кузнецова. 25 января 1942 года Военная коллегия Верховного суда СССР осудила Левченко на десять лет лишения свободы. Однако через шесть дней Указом Президиума Верховного Совета судимость с него сняли и заменили высылкой на фронт с понижением в звании до капитана 1-го ранга.

      Менее чем через месяц пошел под суд маршал Кулик. Его обвинили в пораженческом поведении, неисполнении приказа Ставки, несанкционированном оставлении Керчи и Ростова, а заодно в пьянстве, развратном образе жизни, злоупотреблении званием Маршала Советского Союза и расхищении государственной собственности. 16 февраля 1942 года Верховный суд приговорил лишить Кулика званий Маршала и Героя Советского Союза, а также всех боевых наград. Три дня спустя постановлением Политбюро он был исключен из состава членов ЦК ВКП(б) и снят с поста заместителя наркома обороны.

      Генерал-полковник Ф.И. Кузнецов короткое время побыл заместителем Жукова по Западному фронту, но и на этом посту сумел продемонстрировать свою полную дремучесть в военном деле. Маршал Рокоссовский вспоминает, как Кузнецов в конце января 1942 года прибыл инспектировать подготовку 16-й армии к штурму Сухиничей: «Расположившись в одном из домов со своей машинисткой (больше с ним никого не было), он вызвал меня к себе. Выслушав мой доклад, в повышенном тоне заявил, что наши мероприятия никуда не годятся. Дескать, вместо того, чтобы усиливать равномерно всю занимаемую нами полосу (мало в Крыму равномерно наусиливал? – Авт.), мы, стягивая к Сухиничам силы, ослабляем другие участки, давая возможность этим воспользоваться противнику. С ним я не мог никак согласиться и счел своим долгом доложить о том командующему фронтом по телеграфу. Тот мое решение одобрил, а Кузнецову приказал выехать в 61-ю армию...

      И там ему тоже все не понравилось. Мероприятия, которые М.М. Попов проводил в войсках, он забраковал и доложил об этом по телефону Г.К. Жукову. Георгий Константинович реагировал немедленно: приказал генералу вступить в командование 61-й армией и показать, на что сам горазд. Как ни пытался тот избежать назначения, ссылаясь, что после его указаний командарм справится со своими задачами, выправит дело, пришлось самому принять армию и ответственность за нее. Не прошло и недели, как немцы продвинулись в полосе его армии на 30 километров. М.М. Попов опять вступил в командование армией, а Ф.И. Кузнецов вообще выбыл из состава Западного фронта».

      В