Звёздное море. Татьяна Свичкарь

n>

      Глава 1. По ту сторону неба

      – Слушай, это всё – как в американском фильме, – сказала Вера, – Ночь. Луна…

      Это прозвучало так торжественно, что она почувствовала – Игорь сейчас засмеётся. К тому же он не любил Луну. «Эта большая жёлтая дура выпячивает себя на передний план, не имея на то никаких оснований, – говорил он, – Ну моря, ну кратеры… А светит-то, светит… Вторым Солнцем себя воображает».

      – Луна, – продолжала Вера, – И двое на холме, у телескопа… Красивый мальчик, красивая девочка… Сейчас я обернусь к тебе, улыбнусь во все тридцать два «унитазных» зуба (Это мне знакомый стоматолог говорил: на Западе коронки вставляют белоснежные, как сантехника). Улыбнусь и спрошу: «Есть ли жизнь на Марсе?»

      – Тебя интересуют сложные формы, или хватит бактерий?

      Игорь настраивал в телескопе что-то, неведомое ей. Она скорее почувствовала, чем увидела его мгновенную, летящую улыбку.

      «Сравнила, – подумала Вера, – Какая я красивая по сравнению с ним? Так, рядовая морда лица…».

      Им обоим близилось к восемнадцати. Вера – невысокая, крепко сложенная, с развитыми формами. Темно-каштановые волнистые волосы острижены коротко. Черты лица крупные, правильные. Одевалась просто – джинсы, свитер. Ни украшений, ни аромата духов. Только Игорь, да ещё, может быть, Димка Лесников, знали о тихом омуте, в котором, как известно…

      Словом, хороша Вера или нет – ещё вопрос. На любителя: кому понравится, кому нет.

      Но Игорь… Такое тонкое лицо, такие глаза. На него смотришь – рот приоткрывается, и дыхание перехватывает. Стоишь и глядишь, и забываешь, что сказать хотела… Принц… Отпрыск королевского рода.

      Это Вера, конечно, хватила. Папа у Игоря никакой не король, а министр. В областном правительстве. Хорошо, хоть – не депутат. Вера почти никогда не смотрит по телевизору новости и политические передачи. Но если мелькнет на экране кусочек про Думу… Право, эти взрослые дядечки ведут себя хуже, чем хулиганы-старшеклассники. Мало того, что соревнуются, кто кого переорёт, так, частенько ещё набрасываются друг на друга – и давай тузить.

      Если у Веры в школе, на уроке, что-нибудь подобное случается, классная руководительница по кличке Грымза, сразу открывает дверь в коридор и кричит:

      – Лев Ефимыч! Лев Ефимыч!

      Лев Ефимыч – преподаватель физкультуры. Комплекция у него – будто он одновременно и штангист, и баскетболист. Два метра в высоту и немного меньше – в ширину. Услышав про Леву, мальчишки сразу притихают. Они знают – Лева, недолго думая, возьмет нарушителя за шкирку, как нашкодившего щенка – и вынесет за дверь. Да ещё под задницу поддаст коленом. Однако, никто из изгнанных на физкультурника не жаловался – понимали, что за дело. А депутаты дрались себе безнаказанно, на потеху тем, кто телевизор смотрит.

      Мама же у Игоря и вовсе – балерина. В прошлом прима Театра оперы и балета. Сейчас в хореографическом училище преподаёт.

      Когда Игорь звал Веру в гости, она неизменно отказывалась. Ей было не по себе. Боялась, что станет чувствовать себя козявкой, которую недоброжелательно разглядывают в микроскоп. Колеблясь – прихлопнуть, или пусть бежит…

      Кто для них Вера? Ноль без палочки, безотцовщина, дочь «русички» – учительницы русского языка и литературы. В сотый раз разбирать с оболтусами «Капитанскую дочку», это вам не решать дела государственной важности, и не партию Жизели танцевать.

      Родители Игоря, наверное, боятся каждой девочки, с которой он пытается дружить. Вдруг недостойной кандидатке все-таки удастся охмурить их сына? Разве ему нужна жена из простых? Игорь окончит школу, продолжит образование где-нибудь в Лондоне, получит работу в заоблачных высотах. Тогда и можно будет оглядываться по сторонам и выбирать супругу – среди равных. А пока – нет, нет и нет… И эту девочку в потертых джинсах нужно отвадить. Нет, с ней поговорят вполне вежливо, но…

      – Эй, – позвал Игорь, – Будешь смотреть? Твой любимый Марс.

      – Моя любимая – Венера, – пробурчала Вера, – Терпеть не могу красный цвет…

      – Послушай, – Игорь смотрел на нее даже весело, – Это же страшное дело… четыреста семьдесят градусов в тени…

      – Зато помнишь, ты мне её показывал? Она ослепительная. Как бриллиант.

      – И её земли носят имена наших богинь любви, – сдаваясь, сказал Игорь, – Архипелаги Иштар и Афродиты, и земля Лады.

      – А еще горы Фрейи, уступ Весты, – Вера помнила всё, о чем он ей говорил.

      – Ну, посмотри, тут гораздо интереснее, – звал Игорь.

      – И что тут… – Вера прильнула к телескопу, зажмурилась, наморщила нос, – Подумаешь… Разговоров-то… А всего-навсего – горошина, бусина…

      – Ну, это подожди, вот доживём до противостояния… Тогда всё вам, мадмуазель, будет – с нашим удовольствием. Увидишь полярные шапки, моря и бури… А насчет жизни… Помнишь?

      И он начал немного нараспев, будто стихами, когда одно слово порождает другое:

      – Они