Пекло. Джеймс Роллинс

пестовала способности к науке. Даже обе ее дочери – Лора и Карли – пошли по стопам матери.

      Мара подружилась со своей ровесницей Карли. Они жили на разных континентах, но каждый день болтали по телефону или переписывались. Касаясь тем науки, учителей и учебы в школе, все же бо́льшую часть времени девушки посвящали обсуждению дел сердечных: от непостижимой бестолковости юношей до невыносимой банальности сайтов знакомств. Как и в случае с человеческим языком, поиск искренней любви, похоже, также подчинен принципу универсальности: все люди разделяли одинаковые страхи и опасения.

      Страсть Карли к музыке поначалу казалась Маре непонятной. До их знакомства она мало интересовалась современными поп-идолами и музыкальными тенденциями. Однако, слушая многочисленные аудиотреки, которые присылала ей подруга, и открыв для себя музыкальные сервисы вроде «Пандора» и «Спотифай», Мара провалилась в новое увлечение, как Алиса – в кроличью нору. Математическая корреляция между концертом Бетховена и какой-нибудь рэп-композицией привела девушку к изучению теории музыки, напрямую связанную с теорией сознания – фундаментальной концепцией в ее исследовании искусственного интеллекта.

      Собственно говоря, данное неожиданное открытие привело к прорыву в ее работе. Она была в долгу перед Карли… а теперь ей предстояло сообщить подруге о нападении.

      Мара закрыла глаза, борясь с волной горя. В ушах снова загремели выстрелы, перед внутренним взором предстали окровавленные тела. Она видела, как погибли ее друзья. А потом сбежала, опасаясь за собственную жизнь. Села на поезд в Лиссабон в надежде затеряться в многолюдном городе. За четыре дня сменила три гостиницы, расплачивалась наличными и везде представлялась разными вымышленными именами.

      Она не знала, кому можно доверять.

      Однако не страх быть раскрытой мешал ей связаться с Карли. А чувство вины. «Они погибли из-за меня, из-за моей работы», – вертелось в голове.

      Молчаливая свидетельница трагедии, Мара помнила слова предводителя убийц: «“Генезис” должен быть уничтожен. Это скверна, порожденная колдовством и пороком».

      Тяжело дыша, она уставилась на другой черный ящик на полу.

      Внутри, в выемке, обитой мягким материалом, лежал шар, который Карли в шутку называла футбольным мячом. Неплохая аналогия. Устройство действительно было размером с мяч, а на его поверхности виднелись узнаваемые шестиугольные пластинки. Только не из стеганой кожи, а из титана и прочного, как алмаз, сапфирового стекла.

      В минуту гордыни она назвала прибор «Xenese» – «Ченес», галисийским словом, обозначающим «Генезис». Впрочем, вполне уместное имя, учитывая, для каких целей он был создан: сотворить жизнь из небытия. Можно ли удивляться тому, что столь амбициозный проект привлек внимание враждебно настроенных людей?

      Вновь вспомнились рясы нападавших и озвученный смертный приговор, цитата из Библии: «Ворожеи не оставляй в живых».

      Гнев