Трон на крови. Олег Касаткин

на бумаге…

      Состав был оснащен и новейшим автоматическим тормозом системы Джорджа Вестингауза, и обычными ручными тормозами. У ручных тормозов в каждом вагоне должен был неотлучно дежурить кондуктор, чтобы успеть рвануть рукоятку по свистку машиниста. Но оба царских – самых тяжелых – вагона ручного тормоза как оказалось вообще не имели. Почему? Может быть чтобы не беспокоить пассажиров тряской? Ну а кроме того начальник поезда велел кондукторам не торчать зря без дела у рычагов тормоза, а помогать прислуге.

      Что же касается автоматического тормоза…

      Как выяснилось – после смены паровоза на станции Тарановка его манометр не показал нужного для давления, а кран тормоза на тендере засорился и отказал. Любой другой поезд был бы снят с рейса – но это же Царь! В итоге отправились без тормозов: не задерживать же из-за таких пустяков российского самодержца! И машинисты в тот день ехали, не давая свистков на уклонах, когда следовало бы подтормаживать. Впрочем, как заключили инженеры, в причинах крушения отсутствие тормозов никакой роли уже не играло.

      И вот последний день – протокол расписал его буквально по минутам… Утром того дня в Тарановку царский поезд пришел с полуторачасовым отставанием от расписания. Уже на предыдущем перегоне машинисты, пытаясь наверстать, гнали вовсю, доводя скорость почти до семидесяти верст в час. Во время остановки в Тарановке генерал Черевин, прогуливаясь по перрону вместе с Посьетом, посетовал на опоздание. У Черевина как он пояснил были свои основания для беспокойства: в Харькове все жандармские меры по обеспечению безопасности императорской семьи были рассчитаны и подогнаны точно под расписание движения царского поезда (не могут же филеры часами топтаться на улицах!).

      Вновь протоколы допросов и собственноручные показания…

      Кони:

      Вы уверяете, что не имели представления о том, какую опасность представляет ускорение поезда?

      Черевин:

      – Так точно, господин обер-прокурор. Если бы хоть кто-то сказал мне об этом, я бы первый попросил – нет – потребовал бы ехать со всей возможной осмотрительностью!

      Кони:

      – Вы пытались говорить об этом с его высокопревосходительством Посьетом?

      Черевин:

      – Не смог бы даже если б захотел – господин Посьет делами поезда не занимался.

      Кони:

      – А чем же он в таком случае занимался?

      Черевин:

      – Наверное… (долгая пауза) Наверное, считал галок на крыше…

      Кони:

      – А что же технический инспектор барон Таубе?

      Черевин:

      – Александр Михайлович на моих глазах поблагодарил паровозную бригаду за скорую езду и обещал вознаградить деньгами.

      Кони:

      Кто-то может это подтвердить?

      – Черевин:

      – При этом разговоре присутствовали управляющий Курско-Харьковско-Азовской железной дорогой господин Кованько и инспектор дороги титулярный советник Кронеберг…

      Кони:

      – Как вы полагаете