Венчанные огнем. Ольга Гусейнова

Повелительница. Мой брат, похоже, забрал твое сердце себе. И я одобряю твою верность.

      Я повернула к нему голову и насмешливо парировала:

      – Да ты что? Спешу тебя огорчить, но твой брат мне неинтересен. Я не мазохистка, и играть в жертву всю оставшуюся вечность меня не тянет. Да и староват он… Я, наверное, подожду, вдруг ты поумнеешь, когда подрастешь… – Харель не выдержал и хмыкнул, безуспешно пытаясь скрыть смех, а я закончила, стрельнув из-под ресниц взглядом: – Или вот на Хареля клюну… Он, по крайней мере, настоящий мужчина, без всяких оговорок.

      Эльф, округлив глаза, недоуменно уставился на меня, а Мансель побледнел и выдавил:

      – Повелительница, Харель, конечно, настоящий воин и достойный светлый, но он эр, и совет никогда не одобрит вашего союза. Пока на тебе корона светлых!

      Харель внимательно посмотрел на Манселя – похоже, его удивило, что младший принц так высоко его оценил. Я же, хоть и понимала, что меня понесло и это неправильно, остановиться уже не могла:

      – Мансель, я ваша Повелительница! Истинная и выбранная самой древней реликвией светлых. Как ты думаешь, будет ли меня волновать, что там скажет ваш совет, если я решу выбрать себе мужа?! А насчет эра и эса… Харель, какой цвет шаури тебе нравится?

      Ой, и что же я творю-то.

      Эльф нахмурил свои серебристые брови и тихо ответил:

      – Повелительница! Шаури носят только эсы, все остальные не имеют своих цветов.

      Я мысленно махнула рукой. А почему бы и нет… Гулять так гулять! Воздух тут пьянит, что ли?

      – И все-таки, какой цвет тебе нравится?

      Харель еще больше нахмурился, а Мансель все темнел лицом и буравил меня взглядом.

      – Лиловый, Повелительница!

      – На этот цвет кто-нибудь еще из высокородных эсов имеет право? – Я на всякий случай решила удостовериться.

      Харель только покачал головой, но в его глазах разгорелся такой пожар, что меня буквально распирало от веселья и желания сделать что-нибудь из ряда вон выходящее. И, похоже, он смог это разглядеть, впрочем, как и Мансель. Принц неуверенно смотрел то на меня, то на телохранителя, который застыл напротив натянутой тетивой.

      – Это невозможно… То, что ты задумала, просто невозможно… Больше трех тысяч лет в совет не входили новые члены. Еще один цвет шаури может появиться, только если истинный Правитель изберет достойного… – Он замолчал, взглянул на мою корону и, выдохнув, закончил: – Проведет обряд наречения. Только тогда родовой цвет воссияет над очагом достойного клана.

      – И что, это так сложно? Провести обряд?

      Мансель уже хватал ртом воздух, словно рыба, вытащенная из воды, зато Харель осторожно произнес, как сапер над миной:

      – Вы как Повелительница наградите своей кровью мой родовой перстень и наречете его Лиловым Домом. Но перед этим лично вплетете в мои волосы шаури. Если наречение пройдет успешно, кольцо окрасится в свой родовой цвет, как и полотно-герб над очагом моего клана. Тогда все узнают, что истинная Повелительница Светлых вернулась в этот мир, а мой род