Золотой конь Митридата. Ольга Баскова

Прекрасно держится.

      – Она потеряла брата, а я потеряла все, – произнесла Лариса так печально, что у Геннадия сжалось сердце.

      – Ты хочешь сказать, что осталась без средств к существованию?

      – Да, – призналась женщина. – Деньги мне муж не оставил. Не знаю, почему так получилось. Наверное, собирался покупать какой-то артефакт. Я рассчитывала на драгоценности. Стас часто дарил мне кольца и серьги, когда ему давали премию. Но теперь и этот источник иссяк. Драгоценности пропали.

      – Как пропали? – удивился Геннадий. – Тебя обокрали?

      Лариса покачала головой:

      – В том-то и дело, что нет. Просто пропали – и все.

      Друг мужа собирался еще что-то спросить, но Милена так взглянула на него, что он осекся, подвел Ларису к гробу, который поставили на скамью, и послушно встал рядом с ней. Маленький полноватый блондинистый батюшка начал отпевание. Лариса стояла, покачиваясь, и, лишь чувствуя надежное плечо Геннадия, героически выстояла до конца и не упала. Минут через пять после начала он снова взял ее за руку и уже не отпускал. Когда все закончилось, Милена дала знак следовать в автобус. Геннадий примостился рядом с Ларисой.

      – Я обратил внимание на гроб, – сказал он. – Довольно дорогой, должен я заметить. Откуда же ты взяла деньги?

      – Гроб, отпевание и поминки оплатила Милена, – призналась женщина. – Разумеется, она дала мне в долг. Когда-нибудь деньги придется отдавать.

      Геннадий почесал затылок:

      – Понимаю. Так куда же делись драгоценности? У тебя есть какие-нибудь предположения?

      Лариса пожала плечами:

      – Никаких. Дверь не взламывали, в квартире нет следов посторонних. Просто пустая шкатулка – вот и все.

      – А ты уверена, что они были именно в шкатулке? – засомневался Геннадий.

      – Уверена, – подтвердила Лариса. – Накануне я заглядывала в нее.

      Мужчина клацнул зубами:

      – Да, возможно, Милена права. Стас мог присмотреть какой-нибудь антиквариат. Кстати, что собираешься делать с его коллекцией? Ты ведь можешь продать ее и какое-то время жить безбедно.

      – Еще пару дней назад я хотела создать музей Стаса, – призналась женщина. – А теперь вижу, что мне придется расстаться с его коллекцией, чтобы не умереть с голоду. Разумеется, я устроюсь на работу, но когда это будет? Мне нужно что-то есть, пить, во что-то одеваться, наконец. Хотя за нее много не дадут, думаю, три месяца протяну. Как ты считаешь?

      Геннадий вскинул брови:

      – Три месяца, ты говоришь? Да тебе хватит на несколько десятков лет. Стас что, не говорил тебе, сколько стоят эти вещи?

      – Почему же, говорил, – протянула женщина, дотронувшись до медных волос. – Самая дорогая, если я не ошибаюсь, тянула на шестьдесят тысяч рублей.

      Геннадий расхохотался.

      – Самая дешевая, ты хочешь сказать, – усмехнулся он.

      – Самая дешевая? – Лариса прикрыла рот рукой. – Этого не может быть. Стас не имел миллионов.

      Геннадий смутился.

      – Возможно,