Петербургская баллада (сборник). Дмитрий Леонтьев

не любит быстрой езды.

      – Наверное, я – китаец. За рулем – как старая бабка… За исключением так называемых «рабочих моментов». В остальных случаях не больше ста двадцати.

      – Хвастун, – улыбнулась она, – и позер.

      – Скорее последнее, – легко согласился Руслан, – как всякий провинциал, я лелею глубоко спрятанный комплекс неполноценности. Вот он-то и определяет мою линию поведения перед столичной гостьей. Если б не было машины, я бы, наверное, рассказывал, как хожу по выходным на медведя с одной зубочисткой или как по вечерам по Интернету обыгрываю в шахматы Крамника и Каспарова. Чем еще в такой глуши хвастаться?

      – А зачем вообще хвастаться?

      – Не знаю… Но мне приятно.

      – Так это ты ради себя, любимого? А я-то думала…

      – Еще чего! И не надейся! Я – законченный эгоист. Самый фанатичный член клуба имени Руслана Григорьевича Зотова. И убежденный себялюбец. Но, если хочешь, могу по большому блату принять в этот клуб «для избранных». Обещаю быстрый карьерный рост и многочисленные блага.

      – Нет уж, спасибо, – рассмеялась она, – у меня есть свой собственный клуб.

      – Имени Татьяны Игоревны Яковлевой? – Он старался, чтобы это прозвучало весело и беззаботно, но голос предательски дрогнул, и девушка тут же среагировала:

      – Любопытной Варваре нос оторвали. И кто тебе вообще сказал, что я все еще Яковлева? Может быть, я давным-давно какая-нибудь «мадам Грицацуева» с полдюжиной маленьких «грицацуйчиков»?

      – Ну, насчет «грицацуйчиков» я не беспокоюсь – с твоей фигурой это невозможно. Полагаю, что и одного еще не было. Да и характер…

      – Что «характер»?!

      – Характер – незамужней женщины, – уверенно ответил он, – я такие тонкости нутром чую.

      – А что еще чуешь? – насмешливо покосилась она на него. – Может быть, присутствует «бабье одиночество» или какая-нибудь там тоска брошенной женщины?

      Ни одиночества, ни тоски в ее взгляде не было, и Руслан промолчал. Обед не задался. По большей части они молчали, ограничиваясь несколькими незначительными фразами.

      – Когда уезжаешь? – спросил он на обратном пути. – Сегодня или нас дождешься?

      – Планировалось, что я должна проводить вас до места, контролируя, чтобы не было накладок.

      – У нас накладок не бывает. Не дети малые.

      – А Назаров?

      – Исключение, которое лишь подтверждает правило. Если ты не уезжаешь, то, может быть, позволишь продемонстрировать тебе свои владения? Скажем, сегодня вечером?

      – Не люблю экскурсий.

      – Много времени это не займет – городишко-то игрушечный. К тому же чем еще ты можешь здесь заняться?

      – Что ж… Твоя правда. Часов в семь – устроит?

      – Вполне. Я заеду за тобой.

      Руслан высадил ее у гостиницы, распрощавшись до вечера. Теперь ему предстояло нелегкое объяснение со своей бригадой.

      По сотовому он связался с Нечаевым:

      – Саша, это Зотов. Как у вас дела?

      – А сам как думаешь? – Судя по голосу, он был изрядно