Здесь покоится Дэниел Тейт. Кристин Террилл

* *

      Алисия отвезла меня все в тот же полицейский участок Коллинвуда, и вскоре мы уже входили в кабинет того самого следователя, что угрожал отправить меня в психиатрическую клинику, – Барсона. Когда мы вошли, от отодвинул от себя недоеденный сэндвич и спросил, что нам нужно.

      Я сказал, что я Дэниел Тейт, что меня похитили в Хидден-Хиллз, Калифорния, шесть лет назад. Он смотрел на меня абсолютно непонимающим взглядом, и я не мог его винить. Я и сам понимал, как бредово это звучит.

      – Как, говоришь, тебя зовут? – переспросил он, пока его компьютер выходил спящего режима.

      – Дэниел Тейт.

      Он ввел мое имя в поисковик, и первой же ссылкой тот выдал «Центр помощи пропавшим и пострадавшим детям». Барсон нажал на ссылку, и на экране появилось объявление о пропаже ребенка с теми же данными, что я назвал ему только что. Мое имя, возраст, город, где я пропал. Там же была фотография. Светло-каштановые волосы – чуть светлее, чем у меня теперь, светло-карие глаза, веснушки на носу, острый подбородок. Барсон посмотрел на меня, потом опять на фото.

      – А это точно ты? – спросил он. – Сам же говоришь, что почти ничего не помнишь.

      – Я помню, кто я. – «Сукин ты сын», – добавил я мысленно.

      – Вы с ним не так уж и похожи.

      – Да ты что, Фрэнк, – сказала Алисия. – Ему же здесь всего десять лет. Ты же знаешь, как по-разному дети выглядят в десять лет и в шестнадцать.

      Барсон подумал, и морщины у него на лице обозначились резче.

      – Почему ты раньше не пришел и не заявил?

      Тут у Алисии наконец лопнуло терпение, и она всплеснула руками:

      – Мальчика держали в плену, он травмирован! Чудо, что он сейчас-то решился заявить!

      – Ну-ну, Алисия, не кипятись. Вопросы вполне резонные. – Барсон еще с минуту вглядывался в меня, затем повернул экран компьютера так, чтобы мне не было видно. – Когда ты родился?

      На короткий миг у меня перед глазами возник голубой торт и сверкающие на солнце шарики в фольге.

      – В ноябре. Шестнадцатого.

      – А год?

      – Двухтысячный.

      Следователь стиснул зубы, поднялся.

      – Подождите минутку здесь, – сказал он и вышел из кабинета.

      Я повернулся к Алисии.

      – Он мне не верит. – Голос у меня дрожал.

      – Поверит, – ответила она. – Просто нелегко вот так сразу все это переварить.

      «Минутка» плавно перетекла в две, затем в десять. Наконец Барсон просунул голову в дверь кабинета.

      – Ты помнишь свой адрес? – спросил он. – Номер телефона?

      Я покачал головой.

      – Я… я помню, что жил в Хидден-Хиллз.

      – А улицу не помнишь?

      Алисия положила мне руку на плечо.

      – Не волнуйся, Дэниел. Никто и не думает, что ты сможешь вспомнить все детали через столько лет, да еще после всего, что тебе пришлось пережить.

      Барсон только хмыкнул и снова исчез. Прошел час, а его все не было. Один из полицейских принес нам пару сэндвичей с индейкой и по стакану содовой. Сказал, что Барсон разговаривает с начальством.