Безопасник. Марина Кистяева

>

      Гребаная прорва! Как он не ненавидел женские слезы.

      Особенно – её.

      – Послушай, я виноват. Я знаю… И я готов… – Он сглотнул ком, образовавшийся в горле. Хотел положить руку на колено – передумал. Скинет. А потом встанет и вовсе уйдет. – Я готов искупить свою вину. Что мне сделать, чтобы ты меня простила? Скажи, и я сделаю всё. Слышишь, всё?

      Она молчала.

      А время шло…

      Он уже решил, что она не ответит.

      И когда услышал её тихий шепот, в первые мгновения решил, что послышалось.

      – Убей его, – слова сорвались с её алых губ. – Убей его, пожалуйста. У меня нет сил дышать с ним одним воздухом… Потому что если ты не убьешь его, он убьет меня…

      Тишина повисла в комнате.

      Он не колебался с ответом.

      – Убью.

      Она открыла глаза. Посмотрела на него.

      И точно знала, что он так и сделает.

      Он никогда не кидал слов на ветер.

      Пролог № 2

      Интересно, думать о другой девочке во время похорон жены – край цинизма?

      Или всё-таки можно скатиться ещё ниже?

      Можно. Если ещё подумать о том, что эта самая девочка теперь находится в полной твоей власти.

      Глава 1

      Вероника

      Ника затравленно посмотрела на полуголого окровавленного мужчину, надвигающегося на неё, и негромко застонала.

      Кричать?

      Но кто услышат её крики в клубе, где грохочет музыка? Да ещё в отдаленном коридоре?

      И как её сюда занесло? И как его сюда занесло…

      И то, что занесет кого-то третьего – вариант минимальный.

      Поэтому Ника решила, что не будет тратить силы на крик. Лучше постараться вообще избежать ситуации, в которой ей придется звать на помощь.

      Она ещё на что-то надеялась…

      Черт! Но ей же обещали безопасность!

      «Тебя никто не тронет. Это я тебе гарантирую. Один танец, и ты свободна. Никуль, ну, пожалуйста… Я тебя очень прошу! Во-первых, ты будешь в маске, и тебя никто не узнает, если ты этого боишься. Во-вторых, на тебя-то толком и смотреть никто не будет – все будут смотреть на ринг. Никуль, пожалуйста! Ты же знаешь, как сильно я мечтала работать в этом клубе! Никуль… И зарплата приличная, платят наликом за каждый вечер, плюс Ленчик при мне! Я могу этого кобелину контролировать, чтобы других девочек по углам не зажимал! Никуль!! Плюс, если ты чего-то боишься, я попрошу Ленчика, и он тебе дополнительную безопасность обеспечит. Ну, знаешь, там скажет парням, что на тебе «табу». И тебя пальцем никто не тронет! Уверяю! «Берлога» – приличный клуб. Ещё какой приличный! Там девочек не насилуют, уж поверь мне».

      Ника поверила.

      Сейчас разуверилась.

      Потому что бугай, что надвигался на неё, явно был настроен на то, чтобы получить быстрый секс.

      Она узнала его – этот парень десять минут назад проиграл бой. Теперь озлобленный искал на ком выместить пар.

      Нашёл.

      Почему-то Ника не сомневалась в его намерениях – изнасилует, не глядя. Не поморщившись. После чего сунет в лифчик пару сотен баксов и с чистой совестью пойдет спать.

      Она относилась к числу тех девушек, что искренне считали клубы злом. Наичистейшим. В клуб можно прийти отдохнуть, опять же, если есть настроение и желание провести бездумно вечер. Но работать… Нет. Никогда. В клубах царили другие законы. И кто бы, что ни говорил, тут зачастую случались инциденты, о которых потом не принято говорить.

      Ночная жизнь диктует свои правила.

      Но Ника не собиралась просто так сдаваться. Что-нибудь да придумает.

      Она покачала головой, показывая, что не согласна.

      Мужчина оскалился, отвечая, что ему по барабану на её желания.

      Он видел цель и шел к ней.

      Часто дыша, Ника попятилась назад. Ещё шаг… ещё…

      – Добрый вечер.

      Мужской голос, прорезавшийся сквозь какофонию музыки, показался Веронике гласом божьим, ниспосланным ей на спасение. Она понимала, что грешит подобными мыслями, но то, что ей удалось избежать изнасилования, извиняло её.

      – Свалил на хрен, – огрызнулся боец, даже не удостоив взглядом того, кто готов был встать между ним и девчонкой.

      Кто бы не встал, он его завалит. Не поморщившись.

      – С удовольствием бы, но, Рахит, если ты тронешь сотрудницу клуба, на тебя наложат «волчий» билет. Без проблем, – и такая эффектная пауза. – Так мне свалить на хрен?

      Ника не видела говорившего, но голос ей показался знакомым. Продолжая часто дышать и кусать губы, девушка думала только об одном – она прибьет Лорку. Как только выберется из «Берлоги», сразу же отправится к подруге. Заедет в аптеку, накупит лекарств и устроит свою личную вендетту.

      Лишь бы выбраться целой…

      Видимо, для того, кто являлся Рахитом, «волчий»