Золотой ключ, или Похождения Буратины. Михаил Харитонов

пытаясь сосредоточиться.

      – Да всё уже, он полчаса назад упал, – торопливо перебил кот. – Я думал, ты знаешь.

      – Мне других дел нет, за всякой джигурдой смотреть… Ладно. Это всё too old, как говорят педведы. Ты же не покурить сюда пришёл, так ведь?

      – Ну если ты так ставишь вопрос, – кот потёр лапой нос, который смешно расплющился от резкого движения. – Мне кажется, у нас нехорошо. Я чую какую-то гадость, понимаешь? Чую и всё тут.

      Карабас оставил в покое хьюмидор и чуть подался вперёд. Базилио был перестраховщиком, как все персы. Однако чуйка на проблемы у него и в самом деле имелась. И срабатывала обычно к месту.

      – Я регулярно прочёсываю все головы, в том числе и твою, – напомнил он коту. – Плохое есть, но ничего криминального. Команда как команда, бывало и хуже. Слаженность, конечно, отвратительная. Нет психокинетика…

      – Зато есть два мужеложца, – не сдержался кот.

      – А тебе не кажется, что твои воззрения на этот вопрос устарели? Лет на тысячу? – поинтересовался Карабас.

      – Хоть на пять тысяч, – с гордостью заявил кот, пуша хвост. – Ибо Господь сказал: не ложись с мужчиной, как с женщиной, ибо мерзость сие. Книга Левит, глава восемнадцатая, стих двадцать второй.

      – Я, конечно, уважаю твои религиозные убеждения, особенно в той их части, в которой они совпадают с Моисеевой истиной, – голос раввина потёк мёдом, – а всё-таки: как же ты увлёкся той жужелицей? Ну помнишь, с розовым хоботком?

      – Она была женщиной! – зашипел кот, шерсть грозно вздыбилась. – Я что, извращенец?!

      – Да? А вот мне вспоминается кое-что другое… – Карабас прищурился.

      – Это был яйцеклад! Она всё объяснила! Это был яйцеклад! – кот едва не перешёл на крик.

      – Может быть и так. Кто их знает, этих инсектов. Хотя вообще-то та штука больше всего напоминала… нечто иное, – бар Раббас уже откровенно забавлялся.

      – Это был яйцеклад, – Базилио мрачно насупился и замолчал.

      – Это что-то меняет в том, что ты облажал девятинедельную операцию ради какого-то паршивого минета? – забил последний гвоздь Карабас.

      Кот издал низкий рычащий звук, показывая, что категорически протестует против развития темы.

      Стало тихо. Снова показалась музыка. На этот раз из Мальвининого закутка доносилось песнопение о Голубом Небе и Золотом Городе.

      – Ну, допустим, ты прав, – наконец нарушил молчание Базилио. – Это был не яйцеклад. И Пьеро с Арлекином – не главная наша проблема. Хотя Пьеро злоупотребляет айсом, и это очень заметно… Меня беспокоит другая пара, вполне себе гетеросексуальная.

      – Мальвина с Артемоном?

      – Именно. Мне очень не нравится, что эта баба заняшила нашего первого пилота.

      – Ну прямо вот так заняшила… Я шерстил Артёмку. Обычные собачьи страсти, ничего интересного, – поморщился Карабас. – Ну да, она его на себя подсадила в сексуальном плане. И сама, кажется, подсела, насколько я могу в этом разобраться. Но управлять им она не может. Ни как женщина, ни как психократ. Артёмка, конечно, тот ещё кобель и не