Жизнь и смерть в аушвицком аду. Павел Полян

же уничтожили – в разное время и небольшими партиями. И в первую очередь – тех, кто выказывал повышенную активность и, при некоторых обстоятельствах, мог бы оказать наибольшее сопротивление. Вместе с самыми слабыми их отправляли в больнички, где СС-санитары Клерил и Шерпе умерщвляли их уколами фенола[151].

      Не приходится удивляться тому, что в первую же неделю после 3 декабря некоторые из оставшихся в живых зондеркоммандовцев, не слишком доверяя своему счастью, попытались бежать. Зафиксировано две такие попытки – 7 и 9 декабря[152].

      Ранним утром 7 декабря бежали двое – словацкий еврей Ладислав Кнопп и румынский Самуэль Кулеа. Начальник лагеря Ганс Амье издал приказ о поиске беглецов, причем, вопреки обыкновению, в приказе сообщалось, что их поимка особенно важна по государственно-полицейским причинам.

      Далеко они не ушли: обоих поймали в Гармензе в тот же день, в 20.30, и передали главной охране лагеря[153]. 10 декабря их зарегистрировали в тюремной (бункерной) книге Блока 11, а 14 декабря они были «выписаны» из тюрьмы[154], то есть расстреляны[155].

      А накануне, 9 декабря 1942 года, в 12.25, начальник службы охраны получил сообщение о побеге еще шестерых членов «зондеркоммандо». В сообщниках у беглецов был сильнейший туман, и в 17.00 их поиски были приостановлены[156]. Назавтра двоих из шестерки схватили и препроводили в блок 11. Ими оказались братья Бар и Ноех Боренштейны. Оба прибыли в Аушвиц-Биркенау меньше чем за месяц до побега, 14 ноября, с транспортом из Цихенау[157]. По всей видимости – для устрашения остальных узников – обоих публично повесили 17 декабря[158]. Как видим, некоторым побеги все же удавались, хотя никакими сведениями о дальнейшей судьбе этих беглецов из ада мы не располагаем.

      Как бы то ни было, но после 3 декабря в Биркенау из новых узников, размещенных на лагерном участке BIb, начали экстренно формировать новую «зондеркоммандо»[159]. Вот тогда-то и наступил черед Градовского, Левенталя, Лангфуса и многих других польских евреев, прибывших в Биркенау в конце первой декады декабря: ими – и, в нарушение всех правил, безо всякого карантина! – быстро заменили убитых. Большинство составляли на этот раз польские евреи. Среди этого призыва были и те, кто пережил самый конец лагеря: в частности, Милтон Буки и Шломо Драгон.

      До середины июля 1943 года они размещались в изолированных 1-м и 2-м блоках лагеря B (BIb) в Биркенау[160], а начиная с середины марта один за другим стали входить в строй и крематории в Биркенау. «Работы» было всегда много…

      С апреля по июнь 1943 года число членов «зондеркоммандо» удвоилось: к началу июля их было уже 395. Большинство среди новичков составляли польские и французские[161] евреи, меньшинство – голландские, греческие и словацкие.

      Говоря о греческих евреях, следует помнить о двух их потоках, разительно отличающихся между собой. Оба растянулись на полгода – с марта по август: первый – самый

151

Inmitten des grauenvollen Verbrechens…, 1972. S. 52.

152

Czech, 1989. S. 352–353. Со ссылкой на: APMAB. Höß-Prozess, Bd.1. Bl.17; Krakauer Auschwitz-Prozess, Bd.11. Bl. 102–121.

153

Czech, 1989. S. 355. Со ссылкой на: APMAB. D-Aul.1/3, Fv.D, Bl.158; APMAB. IZ-8/Gestapo-Lodz/3/88/87.

154

Czech, 1989. S. 355–356. Со ссылкой на: APMAB. D-Aul.3/1b, Bunkerbuch, S. 91.

155

По предположению А. Килиана – 15 декабря.

156

Czech, 1989. S. 355. Со ссылкой на: APMAB. D-Aul.1/3, Fv.D, Bl.158.

157

Czech, 1989. S. 355–356. Со ссылкой на: APMAB. D-Aul.3/1b, Bunkerbuch, S. 91.

158

Впрочем, в «Календариуме» Д. Чех на эту дату о публичной казни ничего нет.

159

Некоторые называли ее «зондеркоммандо-2», что неточно.

160

Их польские «коллеги» – капо Морава, а также Ильчук и Липка жили в блоке 2 – «бараке для элиты».

161

Среди французских евреев было немало польских, эмигрировавших во Францию в 1920-е гг.