Bella Mafia. Линда Ла Плант

словно ребенок, и распростер ему навстречу объятия.

      Константино знал, что отец любит всех их, никого не выделяя, но только Майкл вызывает у него такой неподдельный восторг. Это стало еще более очевидно, когда молодой человек с золотистыми волосами, унаследованными от матери, припал к груди отца. Они поцеловались, и Майкл, обняв отца за шею, прошептал ему на ухо:

      – Я люблю тебя, папа. Очень люблю.

      Роберто чмокнул сына в макушку и потрепал его по плечу.

      – А ты похудел! Как ты собираешься выиграть Кубок Дэвиса, если от твоих мышц ничего не осталось, скажи на милость? А это еще что такое? – Роберто отогнул его нижнюю губу кончиком указательного пальца. – Ты перестал чистить зубы? Ты, у кого были самые здоровые и белоснежные зубы на всей Сицилии? Это что, в Америке теперь так принято? Уехал нормальный ребенок, а вернулся скелет с нечищеными зубами!

      После обеда они говорили о старых добрых временах и слушали рассказы Майкла о колледже. Никто словом не обмолвился о том, почему он здесь, почему ему пришлось приехать домой. Все думали лишь об этом, но предпочитали молчать. Разговор мог завести только отец, однако он хотел, чтобы прежде вся семья спокойно пообедала и пообщалась с Майклом, по которому все очень соскучились.

      Роберто заметил, что за обедом Майкл пил больше, чем обычно. У них дома не принято было ограничивать количество вина, но Майкл не знал удержу. Он стал быстро путать слова и запинаться, а потом, словно позабыв, где находится, достал из кармана пачку сигарет и закурил, хотя отец еще не закончил есть. Все притворились, что не заметили этого, но Константино видел, как отец тревожно прищурился.

      Застольная беседа иссякла, когда Майкл положил локти на стол и задымил. Роберто первым нарушил гробовое молчание, поинтересовавшись, как он долетел. Майкл ответил что-то невразумительное, и Константино пришлось повторить ложь брата о задержке рейса. Казалось, Майклу стоит огромных усилий держать глаза открытыми. В конце концов он подпер голову руками, но она то и дело падала, будто он боролся со сном.

      Роберто тихо заметил, что звонил в аэропорт и ему сказали, что рейс Майкла не только не был задержан, но, напротив, самолет прибыл раньше времени. Константино покраснел от стыда и промолчал. Напряжение за столом возрастало.

      Мать положила руку на плечо Майкла и укоризненно посмотрела на мужа.

      – Ты, должно быть, устал, Майкл? Не хочешь пойти прилечь и отдохнуть?

      Он покачал головой и закурил новую сигарету. Затем улыбнулся и обвел сидящих за столом каким-то странным мутным взглядом.

      – Пожалуй, я действительно устал. Знаете, лететь из Америки чертовски далеко, и мне было нехорошо…

      Он стал подниматься из-за стола и уронил стул. Грязно выругавшись, он не подумал о том, какое впечатление это произвело на семью. Сквернословие в присутствии матери и отца считалось поступком запредельным.

      Грациелла снова протянула руку к сыну, но суровый голос мужа остановил ее.

      – Пойди и поспи, Майкл. Утром поговорим.

      Майкл