Чужая дочь. Елена Арсеньева

конечно, мигом выхватила этот огурец, бросила в миску, к остальным.

      Лилька вытаращилась на тарелку с кашей с таким удивлением, будто никогда не видела ни тарелок, ни ложек. Они там что, в детдоме, ели руками из общей миски?!

      Да запросто. Если она ест соленые огурцы с чаем, то всякое могло быть!

      Тут еще Котька начал капризы разводить: и каша надоела, и горячая она…

      – Котя, подуй! – велела Маргарита, косясь на девчонку: та налила чай в блюдце и шумно дула на него, так, что брызги разлетались.

      Ладно, чай можно с клеенки вытереть, а вот если она в кашу так подует, ее противную рожу опять мыть придется. Утром Маргарита ее умывала – плеваться хотелось, до того противно было до этой приблудной дотрагиваться. Еще спасибо, что вчера Егорыч девчонку в ванне искупал, пока Маргарита на работе была, а Говоров в военкомат ходил!

      Чтобы избавить себя от лишних неприятностей, Маргарита взяла Лилькину тарелку, повозила ложкой, остужая.

      Сунула ей ложку с кашей. Девчонка отвернулась, а когда Маргарита приткнула ложку поближе к ее рту, сложила свою рожу в страдальческую гримасу.

      Вот маленькая пакостница! Возись с ней, корми ее, трать время и нервы! А она еще кобенится!

      Котька наблюдал исподтишка. Темные зеркальные глаза его были непроницаемы.

      – Мне папа сказал, это моя сестра, – наконец сказал он.

      Говорить на эту тему у Маргариты не было сил.

      – Ешь! – буркнула, отворачиваясь.

      Но сын не унимался:

      – Она что, у нас будет жить?

      – Котя, ешь! А то опоздаешь в детский сад. А я на работу! – процедила Маргарита.

      – А эта? – мотнул он головой в сторону девчонки.

      А «эта» незаметно схватила еще один соленый огурец и громко им хрупала. Рассол капал в чай.

      Маргарита стиснула зубы.

      Ну, Говоров… Он принимает решения!!!

      Слезы так и подкатились к глазам, но вчера Маргарита уж поняла, что проку от слез не будет. Да и сына пугать не хотелось. В ясли хорошо бы определить, но пока дождешся места – времена тяжелые…

      Где же взять няньку? Надо будет объявления почитать на домах. А может быть, Евсей Ильич кого-нибудь посоветует? Из своих, из госпитальных.

      Только… это что же будет?! Нянька поселится в их квартире? Их до войны было трое в двух комнатах, вчера появилась четвертая – приблуда, а теперь, значит, еще и нянька будет тут мешаться и совать во все дела Говоровых свой нос, а потом сплетничать с такими же няньками на улице, выгуливая Лильку?!

      Одно спасение – если Говорову предложат какую-нибудь руководящую должность и дадут квартиру побольше.

      А если не предложат?

      – Мама, а ты чего не ешь? – спросил Котя.

      Маргарита покачала головой и отправилась к зеркалу – снимать папильотки.

      Что бы такое сделать с лицом? Ведь сразу видно – всю ночь ревела! На службе Маргарита Говорова должна появиться счастливой победительницей – и никак иначе!..

* * *

      Огромный портрет товарища Сталина был укреплен на фасаде Ветровского