Муза ночных кошмаров. Лэйни Тейлор

с собой не брал.

      Лазло развел руками, показывая, что, естественно, он ничего не взял.

      И не впервой. Когда Лазло Стрэндж менял свою жизнь, то отправился в путь только с тем, что было на нем. Это уже третий или, возможно, четвертый раз, если считать его путешествие в младенчестве. Следующий был в тринадцать лет, когда он спрятался в Великой библиотеке, а затем еще раз, когда выехал за ворота с Эрил-Фейном. Перспективы Лазло являлись без предупреждения, но когда это случалось, он не мешкал и не останавливался, чтобы собрать вещи.

      – Что-нибудь подберем, – кивнул Ферал, разрываясь между осторожностью и восхищением перед этим юношей.

      Он повел Лазло в глубь цитадели, попутно устраивая короткую экскурсию.

      – Это дорога к левой руке – «синистер», – сказал он, указывая влево. Лазло знал, что значит «синистер» на языке геральдики, но что-то в тоне Ферала наводило на мысль, что здесь слово употребляли в более широком смысле[1], даже до того, как он добавил: – Мы туда не заходим.

      Вместо этого он направился к правой руке – «декстер». Коридор напоминал длинную, гладкую трубку. Вскоре он повернул вправо; Лазло не видел его конца, но предположил, что находится где-то в предплечье серафима.

      Юноши прошли мимо двери со шторкой. Снаружи дежурила пара призраков.

      – Покои Миньи, – объяснил Ферал. – Раньше они принадлежали Скатису, поэтому самые внушительные.

      Вдоль коридора шли и другие двери. Ферал попутно называл их.

      – Это комната Спэрроу. Раньше принадлежала Корако. А комната Руби – Лете. Эта моя. Когда-то в ней жил Вант. Мой отец. – Слова прозвучали безэмоционально. К каждой двери приставили стражей, но Ферал смотрел сквозь них. – А эта – Икирока. Здесь никто не живет, так что, полагаю, теперь она принадлежит тебе.

      Ему? Лазло даже не задумывался о собственной комнате, не говоря уж о том, чтобы жить здесь. В голове вспыхнул образ Сарай. Он хотел быть с ней. Словно прочитав его мысли, Ферал указал вперед.

      – А рядом – комната Сарай. Последняя. – В голосе юноши читалось едва скрываемое любопытство. Он определенно уже долгое время хотел задать вопрос и наконец решился: – Откуда ты ее знаешь? – выпалил он. – Откуда она тебя знает? Когда… как вы могли познакомиться?

      – Во снах, – ответил Лазло. – Я не знал, что она настоящая, до полета на шелковых санях, когда Сарай спасла нас.

      – Это был ты!

      Ферал не мог этого понять. В тот день он не успел присмотреться к новоприбывшим, да и Лазло конечно же был еще человеком. Его охватил стыд. Сарай пыталась убедить его призвать тучи, чтобы сани не долетели до цитадели, но Ферал слишком боялся перечить Минье. Если бы все зависело от него, Лазло был бы уже мертв.

      А если бы Лазло был мертв, как он вдруг понял с легким недомоганием в желудке, они все погибли бы прошлой ночью. Ферал проглотил тошнотворное ощущение.

      – Но мне казалось, что люди не могут ее видеть.

      Это правда. Обычно, когда Сарай проникала в сон,

1

Sinister – «зловещий» (англ.).