Брат 2: Америка, бойся русских!. Владимир Колычев

нужна я тебе такая…

      – Какая?

      – Порочная… Я воровка, и ты это прекрасно знаешь.

      – Но ты ведь больше не будешь, правда?

      – Не буду, – покачала она головой.

      Только не очень уверенно прозвучал ее ответ.

      – Ты поступишь в институт. Получишь профессию…

      – Никита, хватит трепаться… Не способна я к наукам. Мне бы училище закончить…

      – Ну, можно ведь и швеей-мотористкой работать…

      – Издеваешься, да?

      – А ведь можно вообще не работать.

      – Да ну!

      – Я мог бы содержать тебя.

      – Никита, ты меня смешишь. Ты и сам на отцовской шее висишь. А еще меня содержать собираешься… И потом, я никуда не собираюсь с тобой ехать…

      – Поедешь!.. Или я сам здесь останусь…

      – Глупый ты…

      Никиту заело. Шарики зацепились за ролики. Он даже и сам не понял, как ляпнул:

      – Может, и глупый. Зато я знаю, как деньги без всякого обмана зарабатывать…

      – Ну и как? – отрешенно спросила она.

      – А завтра посмотришь…

      – Не буду я ничего смотреть. Не хочу… Я просто хочу быть с тобой… Пока, до завтра!

      Она взялась за ручку, чтобы открыть дверь. Но не открыла, потянулась к Никите.

      Они целовались до тех пор, пока у них не заболели губы…

      Сегодня они шли на пляж. Без машины, пешком. И не одни. С ними Яна. Та самая…

      Ей лет семнадцать. Лицо красивым не назовешь, уши смешные. Но кожа у нее чистая, нежная. Губки яркие, сочные. И тело близко к совершенству. Стройные загорелые ножки, тонкая талия, пышный бюст. Глаза живые, с хитринкой. И смелые. Такие же смелые, как и ее наряд. Короткие до невозможности джинсовые шортики и почти прозрачная шелковая майка, под которой бултыхались мячики грудей – лифчика она не носила.

      За ней не нужно было заходить. Она с самого утра была у Альбины и на пляж за ней увязалась. Никита не прочь был бы избавиться от нее. Потому что не подруга она Альбине, а враг. Но прогнать он ее не мог. Не имел права. Пока не имел…

      – Тебя Никита зовут? – спросила она.

      – А тебя – Яна, знаю. Как знаю, что ты в карман ко мне залезла…

      – Зачем ты так говоришь? – нахмурилась Яна. – Сам знаешь, что это была шутка…

      – Да, весело было…

      – А мне нет, – покачала она головой. – Деньги-то возвращать пришлось… Да ладно тебе, шучу, шучу…

      В глазах у нее хищная смесь: лисья хитрость, ястребиная цепкость, акулья жестокость. И где-то в глубинах змеиный яд. Поверх всего этого яркая улыбка. Только трудно спрятать за ней подленькую натуру.

      – Ты говорил, что знаешь, как деньги без обмана зарабатывать можно, – сказала она.

      Никита опешил:

      – Кому я говорил, тебе?..

      Альбина смущенно отвела взгляд в сторону.

      Вот, значит, как, вчера она не очень-то отреагировала на его заявление. А сегодня уже с Яной поделилась. Неужели она в такой зависимости от своей подруги, что ничего не может от нее скрыть?..

      – Альбине ты говорил, какая разница?

      – Большая разница.

      – Слушай, чего ты дуешься