Марк и Дракон. Лев Соболь

ки Пиренейской горной гряды, словно ленивый мальчишка, не желающий вставать в школу.

      Рассвет в предгорьях и прилегающей к ним лесистой долине наполнен мокрым холодом ночи, щедро приправленным дыханием близкой осени.

      Видимо, по этой причине всадник, плетущийся в сторону недалеких гор, отчаянно шмыгал носом и втягивал голову в плечи, пытаясь хоть немного согреть застывшие уши. Но от этого становилось только хуже. Уши терлись о стальные кольца кольчужного воротника и мерзли еще больше. Закоченелые руки намертво вцепились в конский повод, разжать их было невозможно. Вслед за ушами мерзла голова, в которой в такт шагам лошади стукались друг о друга замерзшие мысли: поспать, поесть, погреться. Лошадь периодически встряхивала головой и спотыкалась на сравнительно ровной дороге, она еще не совсем проснулась и думала примерно о том же, что и всадник.

      Отправиться в путь в столь ранний час всадника с лошадью заставила роса, выпавшая на исходе ночи. Дело в том, что уже несколько дней они ночевали не на постоялых дворах, что приличествовало бы благородному рыцарю и его боевому коню, а где придется, не брезгуя стогами сена или заброшенными сараями. И это если повезет. Дважды приходилось спать просто под деревом, словно бродяге. Причиной таких лишений был не рыцарский обет или практика закалки духа и тела. Кончились деньги. Благородный рыцарь был вынужден перейти на подножный корм. Да, это был именно благородный рыцарь.

      Пусть это было не очень заметно внешне. Молодой человек лет 20, рост чуть выше среднего, светлые волосы, правильные, чуть девичьи черты лица, немного субтильное телосложение.

      Из доспехов имелась кольчуга, сплетенная из множества металлических колец, и меч.

      И все. Ни лат, ни щита с гербом, ни копья с вымпелом. Боевой конь без положенной рыцарскому коню защиты.

      Вообще-то с боевым конем тоже было не все в порядке. Собственно говоря, это был не совсем конь, даже скорее это была кобыла. Надежная рабочая кобыла. В возрасте не то, чтобы близком к пенсионному, но и не очень молодом. Правда, весьма крепкая и выносливая, хотя и неопределенной масти.

      В общем, молодого человека можно было отнести к славному сословию рыцарей с большой натяжкой.

      Меж тем он происходил из старинного рыцарского рода. Его предки принимали участие в шести из девяти крестовых походов и покрыли себя славой. Во всяком случае, так всегда говорил его папа. Тоже рыцарь.

      Звали нашего героя Марк. Правда ему хотелось, чтобы было «сэр Марк» или даже «благородный сэр Марк», но все, от старших сестер до стражников у городских ворот, звали его просто Марк. А матушка так и вовсе «Марик».

      Все началось с того, что много лет назад отряд под командованием молодого барона Жака Авиньи возвращался из очередного крестового похода. Как это часто бывает, свернули не туда, а когда поняли, что вокруг совершенно незнакомые места, решили просто идти дальше, потому что какая, в сущности, разница, главное, что уже перевалили через Пиренеи и явно где-то на родной земле.

      В общем, шли они и шли, пока не наткнулись на небольшую деревеньку рядом с заброшенным замком. Оказалось, что хозяин замка, благородный рыцарь, ушел в один из крестовых походов. Да там и сгинул уж лет десять назад. Замок в запустении, а деревенские живут как-то сами по себе.

      Барон с отрядом огляделись вокруг. Потом еще раз огляделись. И еще. И как-то вдруг всем захотелось остаться жить в этом месте. В самом деле, если здраво рассудить, то совершенно непонятно, что ждет дома. Как все поменялось за годы их отсутствия? И вообще не факт, что им будут рады. Это во-первых.

      Во-вторых, кое-кто из отряда был совсем не прочь начать новую жизнь на новом месте: бывают, знаете ли, обстоятельства и все такое.

      В-третьих, да, в общем, уже и не важно, что было в-третьих. Важно то, что барон и его отряд остались.

      Барон недолго думая объявил себя хозяином замка и близлежащих земель как выморочного имущества без хозяина. Деревенские жители оглядели отряд барона, почесали затылки и не стали спорить. Тем более что без сюзерена было все как-то не так.

      Потихоньку отстроили заброшенный замок и стали жить размеренной, а главное мирной жизнью.

      Так уж вышло, что за годы, проведенные в крестовых походах, отряду барона Авиньи пришлось воевать больше других. Бесчисленные схватки с арабами и прочими еретиками со временем превратили людей барона из восторженных романтиков, ищущих славы и добычи, в невозмутимых фаталистов и философов войны. Постоянное соседство со смертью научило ценить жизнь, но не печалиться, когда приходилось погибать. Мечтали уже не о богатой добыче, а о том, чтобы просто вернуться. По возможности не калекой.

      Поэтому, когда война кончилась, а мирная жизнь началась, они радовались каждому мирному дню, как дети. С удовольствием строили дома и ловили рыбу, выращивали овощи и расписывали посуду, которую сами же и мастерили. В общем, любое невоенное занятие вызывало восторг.

      Среди рыцарей стало популярно овощеводство. Особенно выращивание тыкв. Эта страсть захватила даже самого барона. Причем настолько, что на ежегодной осенней ярмарке урожая учредили конкурс на самую