Билет на ковер-вертолет. Дарья Донцова

Пока ты скумекаешь, что к чему, «заяц» через турникет перескочит.

      Я моргнула и очень спокойно спросила у раскипятившейся контролерши:

      – А теперь объясни мне, дуре, каким образом можно удержать пистолет в растопыренных пальцах?

      Глава 8

      Будучи женой сотрудника МВД, я очень хорошо знаю, какую проблему порой представляют показания свидетелей. Пословицу «Врет словно очевидец» явно придумали древнерусские менты. Хорошо помню, как прошлой зимой, придя домой, Олег со стоном сообщил:

      – Боже! Ну, почему народ у нас такой странный? Все видели машину и то, что у нее имелось четыре колеса. Но на этом одинаковые показания заканчиваются. Далее следует бред. На дороге стояли: «Жигули», «Волга», «Мерседес», «Вольво», «Ока». Цвет: черный, серый, синий, зеленый, голубой. Но не красный, хотя, вероятно, оранжевый или желтый. А номер… О, его все запомнили совершенно точно! «А 830 ЕМ 97», «О 786 ГА 64», «И 110 УИ 32», «А 000 АА 411-68-86»…

      – По-моему, последний набор цифр больше похож на номер телефона, – захихикала я, прервав жалобы мужа.

      Олег хмыкнул:

      – Это еще ничего! Один кадр знаешь какие цифры назвал?

      – Ну? – насторожилась я.

      – Ноль два.

      – А дальше?

      – Ничего! – хлопнул ладонью по столу Олег. – Ноль два, и точка. Автомобиль, который сбил человека, имел, по мнению того свидетеля, именно такой опознавательный знак. Было бы смешно, если бы не так печально. Еще хорошо, что точно известно: погиб мужчина. А то одна свидетельница уже заявила: «Отлично видела, как несчастная женщина в ярко-розовом платье катилась по дороге. Этот подонок на нее специально наехал!»

      – Какое платье! – подскочила тогда я. – На дворе декабрь!

      Куприн потряс головой:

      – Вот именно! Мы вели за погибшим наружное наблюдение, он был в разработке, и тут бац – ДТП. Да еще в тот момент, когда новенький сотрудник, приставленный «хвостом», отвлекся. Он, конечно, получит по шее, но только из-за его оплошности получилось, что самого момента наезда никто из наших не видел. Приходится опрашивать свидетелей. Я отлично в курсе – сбит парень двадцати восьми лет, одетый в темно-синее пальто и вязаную шапку. Но эта дура стоит на своем! Она, понимаете ли, точно приметила: девушка в платье, как у Барби. Другой дурак талдычит: «Номер «ноль два». Стопудово, парни, я летчик, у меня глаз как у орла…»

      Поэтому сейчас я совершенно не удивилась возгласу Веры:

      – Вилка! Пистолет был!

      – Но как она его держала?

      – В пальцах.

      – Растопыренных веером?

      – Ну да, – уже не с такой уверенностью заявила Данильченко. – Но я его точно видела. У меня глаз как…

      – …у орла, – мирно докончила я начатую непутевой свидетельницей фразу. – Знаешь, у орлов, как у людей, наверняка случается какая-нибудь глаукома, вкупе с косоглазием и астигматизмом.

      Данильченко заморгала, кашлянула, потом уверенно заявила:

      – Где кровь, там и револьвер!

      – Ага, уже револьвер. А может, нож? – прищурилась я. – Или бритва? В конце концов, и гвоздь подойдет или пила. Впрочем, открывалкой для консервов тоже можно человека здорово поранить. Отчего тебе на ум пистолет