Двойной горизонт. Андрей Земляной

чайного набора по скатерти разбегались мелкие солнечные зайчики, а над чашками едва заметно вставал парок. Как раз за чаем и сидели пять девиц, негромко что-то обсуждавших. А прислушавшись, Горыня понял, что обсуждают они не что, а кого, а именно его.

      – Всё равно будет влезать в разные переделки, – припечатала Анфиса Гагарина. – Я эту породу знаю. У меня и батюшка и три брата старших. Так постоянно кто-то лекарем пользуется, а то и все вместе. – Она негромко фыркнула.

      – Да, согласна. Нрав у Горынюшки, конечно, спокойный, но это вовсе не мешает ему участвовать в крайне сомнительных предприятиях. – Катерина Лопухина вздохнула. – А он настоящая шкатулка с секретами. Мне тут от Кропоткина привезли пластину, что не плавится в огне горячей кузни. Не плавится, но и не становится хуже. Хвастается, змей подколодный. А мне бы весьма пригодился сей рецепт. Вон, Любаве никак посох-начертатель драконьего призыва сделать не могу. Горит всё, словно бумага.

      Любава, сидевшая напротив Анны, лишь сосредоточенно кивнула, подтверждая слова Кати, и, вопреки своему обычному поведению, молча уткнулась глазами в чашку.

      – Ну, не всё так плохо, сударыни. – Лиза Дашкова улыбнулась и обвела присутствующих взглядом. – На Горыне печать нашей Пресветлой Госпожи Макоши и, кстати, метка самой Мары. Так что убить его совсем непросто, хотя, конечно, возможно. Но про печать совсем немногие знают, так что клинок, что был у того бретёра-гишпанца, не только стрелял отравленным облаком ослепляющего зелья, но и сам был смазан ядом Борджиа[9]. Весьма действенная смесь, но к счастью, не для нашего героя. Обычный человек скончался бы, несмотря на все усилия лекарей, а этот вон, лежит себе, подслушивает… – И, обращаясь уже к Горыне, добавила: – Вставайте, Горыня Григорьевич. Я знаю, что вы уже проснулись и чувствуете себя хорошо.

      – Ну, если мне дадут одеться…

      – Уж чего мы там не видели-то? – Анфиса притворно всплеснула руками, но Анна, тронув колокольчик на столе, не оборачиваясь на вошедшую прислугу, бросила: «Одежду княжичу». Затем словно сговорившись, девушки одновременно встали и вышли из комнаты, дав Горыне возможность нормально встать и одеться в чёрный повседневный мундир Государевой Канцелярии.

      Чего было не отнять у местной медицины, так это скорости восстановления. По сути, никакого послекризисного состояния и долгого лежания в постели. Лекарь держал раненого или больного в состоянии сна всё время лечения и поднимал его лишь тогда, когда пациент был полностью здоров. Так что Горыню не шатало, и двигался он вполне бодро, и, когда вошёл в комнату, где сидели девушки, был вполне готов к разговору.

      Но к тому, что его встретят натуральной головомойкой, обвинив за пару минут во всех грехах, готов, конечно, не был. Говорила только Анна, а остальные девушки лишь изображали согласие с её позицией, и когда княжна выдохлась, озвучив последний пункт требований – перевод в Академию наук, Горыня улыбнулся всем пятерым и только сейчас присел в полукресло, стоявшее рядом.

      – Пункт

9

Яд Борджиа – смесь ядовитых солей и токсичных веществ, не имеющая ни запаха, ни вкуса.