Приключения желтого чемоданчика. Софья Прокофьева

      – Это чемодан того храброго молодого человека, – простонал он. – Ну конечно, я не взял свой чемодан, а взял не свой чемодан. То есть я хочу сказать, что он взял мой чемодан, а не взял свой чемодан. А в моём чемодане лежат конфеты «Настоящей храбрости»… О-о-о…

      Детский Доктор снова застонал таким ужасным голосом, как будто у него заболели сразу все зубы.

      – Эти конфеты может есть только трус. А этот храбрый молодой человек и так слишком храбрый. Если он съест хоть одну конфету, он станет чересчур храбрым, и тогда… Нет, нет, его надо скорее найти! Вот тут на книжке написано: Валентин Ведёркин. Я должен бежать! – закричал Детский Доктор, поворачиваясь к Петьке. – А ты подожди тут маму!

      Но Петька всей тяжестью повис на рукаве Детского Доктора. Слёзы заливали всё его лицо и, как серьги, болтались на оттопыренных ушах. Рукав затрещал. Ещё немного – и Детский Доктор отправился бы на поиски Валентина Ведёркина в пиджаке с одним рукавом.

      – Я один не останусь! Я боюсь! – рыдал Петька.

      – Тогда пойдём со мной!

      – И с Вами не пойду! Я боюсь!

      – А чего ты больше боишься: оставаться здесь или идти со мной?

      – Одинаково!

      – Выбирай!

      – Боюсь выбирать!

      – Ну, решай скорее!

      – Боюсь решать!

      – Ну, скорее!

      – Боюсь скорее!

      – Ну хочешь, я отведу тебя к соседке? Как её зовут?

      – Тётя Катя.

      – Где она живёт?

      – Не знаю.

      – Ну, в какой квартире?

      – Не знаю.

      – Ну, пойдём её поищем!

      – Боюсь искать!..

      – Так мы с тобой до вечера проговорим! – закричал Доктор, бросаясь к двери. – А я больше не могу ждать!..

      Глава 3

      Валентин Ведёркин и его бабушка

      Валентин Ведёркин стоял посреди комнаты и смотрел на потолок. Он был уже не в синем комбинезоне, а в красивом костюме.

      Рядом с ним стояла его бабушка Анна Петровна и тоже смотрела на потолок.

      Две пары голубых глаз смотрели на потолок.

      На потолке было жёлтое пятно. Оно было совсем ни к чему на этом белом потолке в этой новой комнате.

      – Течёт, – вздохнула Анна Петровна. – Ночью дождик был, и опять протекло.

      Анна Петровна была маленькая старушка с тихим, добрым лицом. У неё были добрые глаза, добрый рот и добрые брови. Даже нос и щёки у неё были добрые.

      – Ты бы с управдомом поговорила, бабушка! – с досадой сказал Валентин Ведёркин.

      Анна Петровна подняла на него кроткие голубые глаза.

      – Я бы с ним поговорила, да вот он со мной говорить не хочет, – с огорчением сказала она. – Вон он, на лавочке сидит…

      – Давай я с ним поговорю!

      – Что ты, что ты, Валечка! Ты человек горячий! – испугалась Анна Петровна. – И голос у тебя такой, слишком громкий. Ещё соседа нашего побеспокоишь. Я вот чай пью, так сахар в чашке не размешиваю. Боюсь, ложечкой звякну – потревожу его. Может, он сейчас отдыхает. Может, ему сегодня лететь… Ты иди, иди, милый, а то в кино опоздаешь…

      Анна