Слезы богов. Владимир Прямицын

своего поступка. Теперь они больше не казались ему ни благородными, ни мужскими – скорее, инфантильными. Однако мать не стала ни о чем расспрашивать, ее слезы и молчание действительно стали самым суровым наказанием. Не обошлось, правда, без едких комментариев Таи. Тихон в очередной раз узнал от нее, что он дурак. Теперь он был согласен.

      За месяцы учебы Тихон познакомился с общими понятиями об атмосфере, с гидрометеорологическими приборами и правилами их использования, научился наблюдать погоду и кодировать данные наблюдений. Офицеры гидрометслужбы научили слушателей выполнять работу техника-метеоролога, наносить информацию на синоптическую карту и считывать ее оттуда. Обучение на курсах завершилось короткой стажировкой в бюро погоды, больше напоминавшей экскурсию, и итоговым экзаменом, который Тихон сдал превосходно. Уступил он разве что девочке Тае.

      Экзамены на курсах метеонаблюдателей принимал начальник управления гидрометслужбы флота инженер-майор Василий Беляковский. По окончании экзамена все слушатели столпились у дверей его кабинета, и заведующий курсами Митрохин, заводя их по одному в кабинет к высокому начальнику, докладывал об успехах каждого. Решение о распределении выпускников принималось тут же – с учетом пожеланий ребят и их способностей. После двух-трех минут беседы девочки выскакивали из кабинета счастливые и начинали делиться с окружающими радостью по поводу назначения в одно из подразделений службы. Кто-то направлялся в бюро гидрометеорологического обеспечения флота в Полярный, одну девочку направили в отдаленную Иоканьгу, а одна попросилась в Архангельск, куда были эвакуированы ее родные. Самым способным выпускникам предлагалась работа в центральных подразделениях службы в Мурманске. Остальных распределяли на периферию.

      Пришла очередь и Тихону заходить в кабинет. Митрохин вошел за ним, зачитал характеристику и оценки выпускника, после чего оставил его наедине с начальником. На беседу с каждым из предыдущих выпускников и определение его дальнейшей судьбы у начальника уходило не более трех минут. Однако прошла уже четверть часа, а Тихон все никак не выходил. Заинтригованные девочки попытались подслушать, что же происходит в кабинете, но сквозь тяжелые деревянные двери были слышны лишь звуки шагов начальника. Тая, приложившая немало сил, чтобы обставить способного юношу на выпускных экзаменах, начала ревновать.

      – Присаживайтесь Тихон, – Беляковский заглянул в дело слушателя и добавил: – Тихон Анатольевич. Как одному из лучших выпускников курсов я могу предложить вам любое…

      – Не надо мне любое! – выкрикнул Тихон. Он резко поднялся со стула, на который сел несколько секунд назад, и, напирая на начальника, стал разъяснять ему, что думает о перспективе работы в гидрометслужбе. – Спасибо за честь, товарищ майор, карандаши точить для бабушки-синоптика, пока враг бесчинствует на родной земле! Там, за дверью, – Тихон показал на массивные двери, за которыми ожидали другие слушатели, – много желающих, чтоб тепло