Мститель. Дорога гнева. Валерий Шмаев

что уже мёртвого. Сам я этого не видел. Мы с «Сержем» и «Феей» в это время скандал на улице изображали. Надо было слышать, как «Фея» орала на «Старшину» и «Сержа». Я был большим начальником в изрядном подпитии. Говорю-то я не очень, вот и изображал невесть что, но прокатило, как по нотам.

      Листовку вешать не надо. Все и так знают, что это «Второй». Он так не любит гестаповцев. Хотя ладно, уговорили, пусть и здесь будут листовки. Неудобно Ранке на металлическом штыре и обидно. Зато вид хороший, прямо на реку. На Западную Двину в смысле.

      – Фото на память, штурмбаннфюрер! Вам привет от вашего бывшего подчинённого.

      Елагину очень понравятся фотографии, и он убедится, что я всегда выполняю свои обещания.

      Нет. Это не так легко, как кажется, и группе поддержки нелегко, но я специально изучал маршруты движения. Одежда, документы, аксессуары, сменные автомобильные номера. Машины мы меняли часто, а комплекты номеров привезли с собой. Пойди найди в городе машину, у которой только что сменился владелец и номера, а на капоте появилась свежая вмятина и треснувшее заднее стекло.

      Сам бывший владелец машины двумя минутами ранее переселился в канализацию, эта неприятность случилась с ним вместо дружеской беседы с милой и почти доступной барышней у неё дома. Весёлый гауптман, спесивый майор, чопорный полковник с услужливым ефрейтором, остроумный унтершарфюрер, и это далеко не полный список наших внезапно скончавшихся и почти добровольных помощников.

      Мы прорабатывали каждый район и нигде более четырёх дней не останавливались, исключение составил дом у реки. Почему? Потому что полицейского информатора там зарезали ещё до нашего появления. Вместе с тем фельдфебелем, который искал дом этого самого информатора. Вот они вдвоём купаться и отправились. Заодно мои ребята картой города разжились.

      Полицейский на нашей улице даже боялся смотреть в нашу сторону. Где он, а где начальник отдела управления гестапо со своей малолетней любовницей. Документы «Сержа» он увидел на второй день, а увидев эту надменную белобрысую тварь, ему вдруг резко захотелось оказаться на другом конце города. Незадолго до нашего ухода полицейский с двумя своими приятелями повесился в сарае. Нашли их только через три дня. На каждом трупе была приколота штыком листовка с полным перечнем наших предыдущих художеств и моим клятвенным заверением не останавливаться на достигнутом результате.

      Что значит не сидели больше четырёх дней? Вот так. Фургон переезжал с места на место, двигаясь по улицам города в нужных нам кварталах и останавливаясь в квартирах убиваемых группой поддержки упырей. Наших основных квартир было четыре. Первая – рядом с полицейским управлением, в которой мы прожили пять дней. Две – рядом с людьми Елагина, и одна на неприметной улочке, рядом с лавкой «тысяча и одна мелочь», в которой Давид изготавливал напалм. Там группа поддержки прожила последние три дня, подготавливаясь к нашему заключительному аккорду. Уйти, не хлопнув напоследок дверью, было бы невежливо.

      Было и два дома. Первый –