Случай в Семипалатинске. Николай Свечин

Действовать надо быстро, поэтому я пошел по верхам. Тебе-то всегда успею растолковать. В дороге будет время подумать.

      – Ты со мной едешь? – обрадовался сыщик.

      Но Виктор Рейнгольдович открестился:

      – Увы, меня не отпускают. Военному министерству понадобился сыщик, а не однорукий генерал.

      Они вышли на подъезд. Там стоял новенький «рено», сверкая хромированными деталями.

      – Богато живут военные, – констатировал Алексей Николаевич, располагаясь на заднем сиденье.

      – Авто Редигера. Но к нему мы не поедем, это Трусевич пусть думает, что я повез тебя к министру. Александр Федорович уже дал необходимые распоряжения и бумаги, какие нужно, подписал. Дальше без него разберемся.

      – Мы с тобой?

      – Для начала да, – кивнул генерал-майор. – Но еще понадобятся разведчики. К самому главному из них мы с тобой и направляемся. Это подполковник Снесарев – слышал о нем?

      – А то как же, – обрадовался Лыков. – Мне Николка в письмах одни дифирамбы ему поет. И умный, и порядочный, и четырнадцать языков знает, и даже песни исполняет не хуже, чем в императорской опере.

      – Все верно, Снесарев такой и есть.

      Таубе помолчал немного и продолжил:

      – Вот ты сейчас упомянул своего сына, подпоручика Лыкова-Нефедьева. Николай числится в Первом Туркестанском стрелковом батальоне. А чем он на самом деле занимается, знаешь?

      – У меня оба отпрыска пошли по твоим стопам. Из-за баек дяди Вити… Сбил ты их с панталыку россказнями про военную разведку, вот они и учудили. Павлука, слава Богу, здесь, сидит в Генеральном штабе, в секретном Пятом делопроизводстве, занимается Германией. Подробностей я не знаю, он не рассказывает. Думаю, ты осведомлен лучше меня. А Николка, туркестанский житель, пребывает в знойном городе Джаркенте, в Семиреченской области, в тридцати верстах от китайской границы. Занимается той же разведкой. О службе его я знаю еще меньше, ибо в письмах о таком не пишут, а видеть я его не видел уже три года. Соскучился, сказать по правде.

      – Скоро увидишь, – ошарашил папашу его товарищ. – И вообще, в Семипалатинск ты едешь по его предложению.

      – Как так? Ну-ка давай рассказывай! – коллежский советник развернулся к генералу и даже схватил его за пустой рукав.

      – Не успею, мы уже приехали. Айда к Снесареву, там все и узнаешь.

      Они вылезли из авто на Дворцовой площади и вошли в здание Генерального штаба. Барон побежал по лестнице на второй этаж. Его товарищ, заинтригованный донельзя, едва поспевал за ним.

      Скоро он знакомился с подтянутым моложавым подполковником, загорелым, седоусым, с прищуренными глазами. На кителе офицера были два знака: университетский и академический.

      – Здравствуйте, Алексей Николаевич. Позвольте так вас называть, не сочтите за фамильярность: много слышал о вас от Николая Алексеевича Лыкова-Нефедьева. Я старший делопроизводитель части третьего обер-квартирмейстера ГУГШ[9]. Проще говоря, мне подчиняются секретные делопроизводства Туркестанского

9

ГУГШ – Главное управление Генерального штаба (собственно Генштаб).