Жизненное пространство. Андрей Ливадный

он. – Я действительно обнаружил новую цивилизацию, уничтожил один из ее потерянных анклавов и в результате проиграл, потерпев поражение… Да, я поставил под удар Квоту, но есть ли она? – Лоит пытливо посмотрел на Кварга. – Вспомни прошлое нашей цивилизации и взгляни на нынешнее положение вещей. Отдельные вотчины, разбросанные по планетам скопления, более не могут называться цивилизацией Хараммина. Мы проиграли схватку с Временем… Ресурсы наших миров истощены, технологии мертвы, а смертные сбились вокруг членов Квоты в тесные вырождающиеся анклавы. Инсекты, пользуясь нашей беспечностью, еще тысячи лет назад оккупировали множество планет. Теперь они также перенаселены, и только вопрос времени – когда вспыхнет новая война за жизненное пространство. Мы можем возрождаться вновь и вновь, но с каждым разом наши реинкарнированные сущности будут находить все меньше доступных благ и покорных слуг.

      Он усмехнулся и продолжил, глядя в туманную даль:

      – Цивилизация Хараммина умерла, остались только мы – остатки Квоты, да еще небольшое количество особей, что толкутся подле нас, согревая наши постели, добывая нам пищу и вконец разбазаривая последние крохи той техники, которая некогда составляла основу могущества Харма. В этих условиях появление новой и энергичной галактической расы, экспансия которой направлена в нашу сторону, означает лишь одно – скорую гибель установленного здесь порядка. Им не нужно завоевывать нас, – внезапно и жестко заключил Лоит, глядя на мертвые обсидиановые стены. – Они просто придут в это пространство, поднимут выпавшие из наших рук бразды правления, приведут сюда свой закон, свою экономику, свои межзвездные коммуникации, и все… Мы растворимся. Не будет Квоты Бессмертных – будет жалкая горсть изгоев, стариков, которым в определенный момент просто откажут в реинкарнации…

      – Так где же выход? – насупленно спросил Кварг.

      Лоит обернулся.

      – Людей миллиарды, – внезапно произнес он, – и каждый чем-то похож на бессмертного, которому вдруг отказано в реинкарнации.

      – Они безумны? – осведомился Кварг, делая последний глоток флюоресцирующей жидкости из своего бокала.

      – Нет. Просто они стремятся за свою короткую жизнь объять необъятное. В этом их сила и, одновременно, их слабость… – ответил Лоит. – Они управляют пространством посредством общих, выработанных для всех законов, но находятся тысячи, миллионы алчущих, неудовлетворенных или просто ненасытных, кто легко переступает нормы морали и права. Это – слабая, наиболее уязвимая часть Человечества. Я достаточно изучал людей и долго прожил среди них, чтобы понять это… Их экстремальный индивидуализм, помноженный на амбиции, делает подобных особей как опаснейшими противниками, так и покорнейшими рабами – смотря как преподнести себя, – пояснил он. – Если оставаться в тени и не показывать своей ксенобиологической сущности, то можно заставить многих преследовать твою цель, ибо они будут убеждены, что преследуют свою.

      – Ты забыл об их машинах, – Кварг