Транспорт до Везелвула. Андрей Ливадный

оттенка. Немигающие звезды сияли на нем ярко и надменно. Единственное, за что зацепился изумленный взгляд Николая, было расплывчатое красноватое пятно округлой формы, величаво плывущее меж голубых карбункулов далеких светил.

      «Если это звезда, то она потухла…» – метнулась в его голове довольно абсурдная мысль. И вслед за ней пришла еще одна, не менее эксцентричная догадка. Судя по той скорости, с какой пятно ползло по небу, преодолевая свой путь от горизонта до горизонта, нетрудно было догадаться, насколько мал радиус планетной орбиты. Но если это так, подумал Николай, изо всех сил пробираясь сквозь рассыпчатые голубые сугробы по направлению к манящим огням космопорта, то звезда слишком маленькая… Такой крохе не удержать планету на своей орбите…

      Вывод напрашивался сам собой. При таком очевидном несоответствии масс не планета должна вращаться вокруг звезды, а звезда вокруг планеты…

      Это абсурдное на первый взгляд предположение выглядело совсем не смешно…

      Николая, несмотря на царящий вокруг холод, внезапно бросило в жар, потому что он знал, что в Галактике существует одна-единственная система с подобными параметрами.

      Это был пресловутый Везелвул-12 – отравленная токсичными отходами луна, вокруг которой специалисты Конфедерации еще в незапамятные времена заставили вращаться небольшое термоядерное солнце.

      «Если это Везелвул, то мне каюк…» – тоскливо подумал фон Риттер, преодолевая очередной сугроб.

      Несмотря на импровизированный трехслойный скафандр и постоянные физические усилия, его начал пробирать холод.

      «Не отчаивайся, парень… – со злым юмором твердил про себя Николай, – чем тебе не криогенная камера… Хрен редьки не слаще, как говорил незабвенный прадед…»

      Перевалив через снежный завал, он понял, что попал на самый край чуть вогнутой стеклобетонной плоскости стартопосадочного поля.

      Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась лишь мрачная, освещенная прожекторами и звездами пустынная голубая равнина. Это зрелище простирающейся в никуда унылой плоскости никак не устраивало замерзающего насмерть беглеца, и он нервно обернулся. Резкое движение принесло боль в заледеневших суставах, но внезапный приступ агорофобии моментально прошел – справа от него маячили темные одноэтажные здания складских терминалов, а слева гордой сумеречной громадой возвышался расцвеченный габаритными огнями космопорт.

      Николай не задумываясь повернул к космопорту.

      Бежать по запорошенному снегом стеклобетону стартовой плиты оказалось значительно легче, чем по заваленным сугробами улицам замерзшего поселения. Однако здесь его подстерегали неприятности иного рода. Поравнявшись с терминалами, которые щерились в свете прожекторов осколками стекла в выбитых окнах, он внезапно споткнулся обо что-то твердое. Перелетев через голову, Николай рухнул лицом в снег, словно куль, и несколько секунд барахтался в своей неуклюжей одежде, тщетно пытаясь подняться. Наконец