Редкая птица. Петр Катериничев

это трагедия, – улыбаясь, комментирует Леночка. – Так и кажется: душка-певец уже выложил свое хозяйство на чурбачок, допоет – и. ухнет топором.

      Забывая, что его конец – национальное достояние и принадлежит народу.

      – «…по сообщению Интерфакса. Между тем близкие к правительственным кругам заслуживающие доверия источники утверждают, что вице-премьер не только знал об открытии этого счета, но и заранее перевел на него пятьдесят миллионов долларов, валютные средства, которыми расплатились покупатели за первую партию стратегического сырья. В свою очередь Николай Игнатьев, доверенное лицо вице-премьера, обвинил…»

      – Дрон, да выключи ты эту мутату!. – возмутилась Леночка.

      – Ребята, поймайте музончик повеселее, – закапризничала Юля.

      Отказать даме не могу – снова тянусь к ручке настройки.

      – Дай я попробую, – просит Лена.

      – «Восьмой», я «четвертый», прием… «Восьмой», я «четвертый»…

      – «Четвертый», я «восьмой», что у вас?

      – Чего это такое? – спрашивает Юля.

      – Похоже, милицейское радио, – отвечаю я.

      – Как интересно… Послушаем? Лена кивает и смотрит на меня. Ха, если им интересно, то мне и подавно!

      – «Восьмой», я «четвертый»… «Восьмой», я «четвертый»…

      – «Четвертый», я «восьмой», да говори же, блин горелый! Где находишься, что? Докладывай!

      – Нахожусь на тридцать первом километре загородного шоссе…

      – Итит твою… Как вас туда занесло, «четвертый»?.. Чего молчишь, я тебя русским языком спрашиваю – где ваш участок и каким рожном вас занесло аж на тридцать первый?.. Не слышу, прием!

      – Мы решили проверить…

      – У всех ли загорающих девок целки на месте?.. И не свисти мне…

      – Да товарищ капитан, труп у нас тут!

      – Че-е-го?!

      – «Жмурик»!

      – Свежий?

      – Ну. Теплый.

      – Мужик?

      – Ага. И здоровый притом. Морда вся разбита. И – водярой разит.

      – Документы?

      – Никаких.

      – Не бомж?

      – Нет. Брючата стильные, «шузы» под лак, «котлы» швейцарские, баксов на сто тянут…

      – Значит, не ограбление…

      – Не похоже… А может, и грабанули – кто знает? Может, чувак золота или баксов чемодан вез…

      – На чем вез? Машина стоит?

      – Не, машины нет, но непохоже, чтобы малый сюда пешком приперся. Не из таких он.

      Я сижу, вцепившись в руль, и чувствую, как пот струйками сбегает по спине.

      Неужели верзила сыграл в ящик? От легкого нокаута? Плохо мое дело… Все мои давешние преступления, благосовершенные и надуманные, как менее тяжкие, поглощаются одним: преднамеренным убийством…

      – А из каких?

      – Верзила, амбал. Качок, причем жирком малость по-оброс от вольготной жизни. У казино такие стоят, в «Трех картах» – да мало ли…

      – В лицо не признаешь?

      – Да тут от лица-то осталось…

      И светит мне лет десять, а то и пятнадцать. За особую жестокость и цинизм.

      Телохранитель тоже… А может, он гипертоник? Ага, наберет