Малышка и Карлссон-2, или «Пища, молчать!». Александр Мазин

кофточкой Дима разобрался на счет «раз» и занялся молнией на Катиных джинсах.

      – Димка, не увлекайся!

      – Лежи, лежи, – ласково прошептал Дима. – Все будет нормально.

      – Ты чего, всерьез?

      – Серьезней не бывает.

      Катя попыталась сесть, но Дима крепко обнял ее и заставил лечь обратно.

      – Да что это такое! – рассердилась Катя. – Что за насилие! Отпусти немедленно!

      Почувствовав, что Дима ее уже не держит, она вскочила с дивана, отошла к окну и, сердито сопя, принялась застегивать кофту.

      – Ну и почему? – донесся с дивана Димин обиженный голос. – Что я не так делаю?

      Катя буркнула что-то банальное насчет наглости и распускания рук, чувствуя, что говорит не то. Она не могла внятно объяснить даже себе, почему она отталкивает Димку. Ведь он ей нравился, и она, в принципе, была не против, но… Не здесь, и не так. В том, чтобы спьяну тискаться на чужом диване, не было никакой романтики. Катя втайне мечтала, что у нее все будет как-то потрясающе и необыкновенно… Даже тогда, с Ротгаром, когда было дико страшно, и она понимала, что любовь тут ни при чем, а ее вот-вот убьют… какие это были невероятные, сильные переживания! А тут всё как-то… неправильно. По́шло и скучно.

      – Кать, ты что, боишься? – вкрадчиво произнес Дима. – Так я аккуратненько… я знаю, как надо…

      – Ох, лучше отстань, – вздохнула Катя.

      Дима поднялся с дивана, подошел к ней и нежно обнял за плечи.

      – Катенька… – едва слышно спросил он ее в самое ухо. – Разве я тебе неприятен?

      От Димки пахло пивом. Катя вдруг почувствовала, что раздражается.

      – Да, неприятен, – и дернула плечом, стряхивая его руки.

      Оскорбленный Димка отступил назад.

      – Что ж ты раньше не говорила, что я тебе противен? – язвительно спросил он. – Раз так – извини. Больше не буду тебе докучать!

      Катя услышала, как Дима вышел из комнаты. Небо за окном уже светлело. Кате вдруг стало как-то грустно.

      В прихожей Димка что-то уронил и прошипел грубое ругательство.

      «Может, зря я с ним так резко? – подумала Катя. – Он же не хотел ничего плохого. Он меня любит, естественно, что ему хочется всего такого…»

      Надо его вернуть и помириться. Попытаться хотя бы объяснить, что он не плохой и не противен, а просто сейчас неподходящий момент…

      – Димка! – решившись, тихонько позвала Катя.

      В ту же секунду с грохотом захлопнулась входная дверь. Димка ушел, разочарованный и злой. Катя не стала его догонять. Она пошла на кухню, поставила чайник и задумалась о Димке и своей горькой девичьей судьбе.

      – Вот теперь и сиди тут одна, как дура, – сказала она себе, подводя итог раздумьям. Потом зевнула, выключила чайник и пошла спать.

      Злющий Димка шел напрямик через дворы в сторону метро «Маяковская», почти не замечая, куда его несут ноги.

      Он думал о Кате и о постигшем его неожиданном и несправедливом обломе. «Ну что я не так сделал? – думал он, минуя спящие дворы-колодцы и непроглядный мрак подворотен. – Это она такая дура,