Рядовой Иван Ященко. Иван Комлев

Но каким-то образом немцы узнали, что это мастер, дали ему подручных и заставили делать деревянные подошвы для обуви и саму обувь, которую отправляли в другие лагеря. Гунявый намётанным глазом определил размер обуви Ивану и Семёну, выдал «туфли», забрав взамен портянки, которые ему показались подозрительно чистыми:

      – Откуда вы такие ухоженные?

      Обулись, с трудом переставляя ноги, избитые на немецком «футболе», прошли было к правому, если смотреть от ворот, ограждению лагеря. Но от ворот последовала команда:

      – Хальт! – и немец стволом автомата сделал движение, показывая, что нужно идти в другую сторону. В углу ограждения лагеря стояло небольшое строение. Туда и сопроводили новичков.

      За столом в помещении сидел молодой немец, подперев подбородок ладонью, смотрел на вошедших. Выдержал паузу, сказал:

      – Ваш фамилий говорить.

      – Ященко. – Иван решил, что стоит назвать свою фамилию: неизвестно, выйдешь ли отсюда живым, а когда-то вернутся наши – он верил, что вернутся, – то узнают и сообщат на родину, где кончился, так и не начавшись по-настоящему, путь сибирского парня.

      Немец открыл толстую амбарную книгу, похожие были у них в колхозе – видел Иван, когда случалось быть в правлении.

      – Имя говорить, – продолжил немец.

      – Иван.

      – О! – У немца неподдельный восторг. – Рус Иван! Карашо! Мой имя – Фриц! О! Иван – Фриц!

      Он засмеялся довольный.

      Записали и Семёна. Тут только Иван узнал, что у товарища и фамилия Семёнов. Если он только не схитрил.

      – О! – Весёлый немец по имени Фриц продолжал спектакль. – Будем рус Иван и Семён дават медал.

      Из картонной коробки у стола он извлёк две деревянные бирки, кивнул другому немцу, что сидел у двери. Тот, в свою очередь, достал из другой коробки две небольшие проволоки, вдел их в сделанные в бирках отверстия. Потом эти проволоки с бирками при помощи третьего немца надели, как ошейники на собак, на пленников, закрутили концы проволок, при помощи плоскогубцев, сзади. Теперь Иван и Семён утратили свои имена, стали номерами, которые внёс в тетрадь Фриц.

      Колючая проволока здесь была в один ряд, в отличие от первого лагеря, который остался под надзором Шибздика, писаря-шпиона.

      В лагерь вернулись с каких-то работ пленные, и все – те, кто был в лагере, и те, что прибыли только что, – сгрудились у колючей проволоки слева от ворот. Оказалось, что там, как распорядились немцы, будут давать пищу.

      Иван и Семён, новички, остались на месте, видя бесполезность пробиться сквозь толпу голодных пленников. Никаких кухонь, никаких признаков того, что там будет раздача еды, не было. И вдруг у колючей проволоки, с противоположной стороны, появились капо, полицаи-предатели, с ящиками, из которых они стали кидать на территорию лагеря картофель, свёклу, куски хлеба. Вся толпа ринулась в эту сторону, толкаясь, сбивая с ног слабых, топча их. Падали на землю, как футбольные вратари, чтобы успеть схватить кусок хлеба или картофелину. Иван и Семён оказались