Золотое дело. Сергей Булыга

на стол, а после осмотрелся. Параска, вздохнув, поднялась, пошла к печи и стала собирать на стол. Маркел молчал, позыркивал. Параска налила болтухи, Маркел взялся есть. Параска, помолчав немного, вновь спросила:

      – Ну так что у вас там приключилось?

      – Не велено рассказывать, – сказал Маркел.

      – Ой-ой! – насмешливо воскликнула Параска. – Не смеши! Или тебя за волосы таскали, и ты вспоминать теперь про это не желаешь?!

      – Никто меня не таскал! – ответил Маркел со злом. – За что меня таскать?! Я на службе всегда первый! Я за десять лет ни одного дела не профукал. У нас всегда как чуть что, сразу ко мне: Маркел Петрович, Маркел Петрович!

      И он даже ударил ложкой по столу, для крепости. Параска покачала головой, сказала:

      – Это так. Да только что в этом хорошего? Если у них вдруг какая беда откроется, они кого призовут? Ведь тебя!

      Маркел не сдержался и сказал:

      – Уже призвали.

      – Куда? – с жаром спросила Параска, а сама схватилась за живот.

      Маркел посмотрел на Параску. Живот у неё был ещё как живот, незаметный. Параска, помолчав, опять спросила:

      – Так куда тебя призвали?

      Маркел, откашлявшись, сказал:

      – Опять в Сибирь, только теперь в Югру. Золотую Бабу изловить, забить в железа и сюда доставить.

      – Кого-кого? – недоверчиво переспросила Параска. – Золотую Бабу?

      Маркел утвердительно кивнул.

      – Ох, – только и промолвила Параска и побелела как снег. Потом сказала: – Они что, совсем очумели? Зачем она им?!

      – Значит, нужна, если требуют, – уклончиво сказал Маркел. – И чего ты так перепугалась?! Кто она такая, эта Баба?!

      Параска помолчала, а потом ответила:

      – Простой ты у меня, доверчивый. А злые люди этим пользуются. Ведьма она, вот кто эта ваша Золотая Баба! Она тебя сперва засушит, а после сожрёт. Она всех сушит и всех жрёт.

      – Как это сушит? – не понял Маркел.

      – А как бабы сушат мужиков? – злобно воскликнула Параска. – Вот так и она тебя засушит! Но не сразу. Может, будет год сушить, а может, два… А как засушит, так сразу сожрёт. Потому что она ведьма самоедская, а самоеды жрут людей. Ты что, и этого не знал?!

      Маркел подумал и сказал:

      – А мне сказали, что она не самоедская – вогульская.

      – Она и вогулов жрёт, и остяков, и самоедов. Всех! И так и тебя сожрёт. Но сперва засушит!

      И тут Параска замолчала, а по щекам у неё потекли слёзы. Маркел сунулся их утирать, но Параска его оттолкнула. Маркел улыбнулся и назвал её касаткой, но она перебила его и велела молчать. Маркел полез обниматься, а она пнула ему в нос. Но Маркел стерпел и это. А как иначе?! Баба же на сносях, что ни скажет или что ни сделает, ничему нельзя перечить. Но и не слушать же такое целый день! Маркел встал, утёрся и ушёл за загородку. Разулся, лёг, слышал, как Параска вышла в сени и как после бухнула входная дверь. Маркел лежал, смотрел в потолок, вспоминал князя Семёновы слова,