Учение с увлечением. Секреты любви к учебе. Симон Соловейчик

Для всего нужно время – то самое время, которое у многих ребят целиком уходит на уроки: они сидят над учебниками по четыре-пять часов.

      Но теперь мы знаем общее правило: надо действовать методом последовательного приближения. Постепенно стараться сокращать время работы над домашними уроками до разумных пределов и постепенно наращивать свою способность к быстрому усвоению материала, к продуктивной работе. И знаем, что главное – найти что-то такое, за что можно было бы ухватиться, чтобы раскручивать порочный круг в обратную сторону.

      2

      В спокойную минуту двадцатидвухлетний Пушкин писал из южной ссылки другу:

      Владею днем моим, с порядком дружен ум;

      Учусь овладевать вниманьем долгих дум…

      Многие проблемы были бы решены, если бы мы могли овладеть своим днем! Доказано: шестьдесят процентов ребят (возможно, и вы в их числе, читатель) жалуются на неорганизованность, на неумение или неспособность распорядиться временем, овладеть своим днем, соблюдать режим дня. Каждый год начинается с составления режима, его переписывают на листке бумаги, раскрашивают цветными карандашами, вешают над столом, но… Проходит день, другой, пожелтелый листок по-прежнему висит, да лучше бы глаза на него не смотрели. Только совесть тревожит. Остроумно написал Слава Саймитов из поселка Буюклы на Сахалине: «Режим у меня есть, только я его не выполняю…»

      Много у нас есть всяких режимов и правил, все мы знаем, как именно нужно жить и работать. Только выполнять правила трудно. И никакие рассуждения о пользе времени и цене минуты не помогают.

      Не будем рассуждать, посмотрим, что можно сделать практически.

      3

      Время оттого трудно контролировать, что оно бесформенно – течет непрерывной рекой. Люди совершенно не могли бы подчинить себе время, если бы не догадались разделить его на части: год – на месяцы, сутки – на часы, часы – на минуты. Деление это в какой-то степени условно: в самом времени никаких делений нет. Ничто не мешало бы нам уговориться, что в сутках не 24 часа, а, скажем, 48 – по тридцать минут в каждом. Уходили бы из школы в двадцать пятом часу пополудни, а спать ложились бы в сорок втором.

      Мы искусственно делим время на равные отрезки лишь с одной целью: чтобы как-то управлять им. Иначе с ним не справишься. Представим себе, что время, которое мы проводим в школе, не было бы разделено на уроки. Нет расписания, нет звонков. Начался урок немецкого языка – и никак не кончится. Учитель говорит: «Еще немножко позанимаемся».

      Началась перемена, но и она никак не кончается: «Еще немножко побегаем», – говорят ребята.

      Занятия в такой школе были бы немыслимы: мы ничего не успевали бы сделать.

      Но почему же мы только школьное время разделяем на части, на уроки? А все остальное?

      Человек не спит примерно пятнадцать часов в сутки. Пять из них – школьных – разделены, управляемы, находятся под контролем. А остальные десять – бесформенная масса, которой трудно управлять даже очень организованному человеку!

      Попробуем