Повелители волшебства. Андрей Владимирович Смирнов

и неудивительно. А в Большой городской тюрьме при отсутствии свободных мест могли и пренебречь правилом, гласящим, что политические должны сидеть в одиночках.

      Только вот… ее-то за что? Совсем же еще ребенок. Впрочем, от «них» можно ожидать чего угодно.

      – За что тебя посадили? – спросил Дэвид.

      – Куда посадили?

      – Сюда.

      Ребенок удивился.

      – А меня никто сюда не сажал, – сказала Лайла. И, вздернув подбородок, гордо добавила: – Я сама пришла. А все потому, что Тинуэт открывает для меня Двери, а для Лэйкила – нет.

      – Ты о чем?… Какие еще двери?

      – Двери в нашем доме. А Лэйкил – это мой брат. Честно говоря, он большая зануда…

      – А этот, второй… Это кто? Ваш швейцар?

      – Нет. Тинуэт – это наш дом и есть. Его построил мой папа… Ой, я совсем забыла! Ты не видел нигде тут моего папу? Он такой высокий, сильный… Хотя и не такой высокий, как Лэйкил… У него борода и большие сапоги. Он часто смеется. Его зовут Ролег. Ролег кен Апрей.

      – Ну и имечко… Вы откуда приехали, из Европы?.. – Дэвид вздохнул. – Впрочем, неважно. Малышка, если твой папочка тоже сидит где-то здесь, я увижу его, только когда нас отправят на Остров Мира… Вас что – вместе взяли?.. Ну и сволочи! Детей, взрослых – всех под одну гребенку…

      Лайла некоторое время молчала. Когда девочка начала говорить, было видно, что она старательно подбирает слова:

      – Нас взяли… эээ… не вместе. Меня, например, вообще никто никуда не брал. А куда девался папа, я не знаю… Может, ты его все-таки видел? Я думаю, он должен быть где-нибудь тут поблизости. Тинуэт не мог меня подвести!

      На странную манеру общения Лайлы Дэвид решил не обращать внимания. Хотя по-винландски девочка говорила чисто, почти без акцента. Было ясно, что она со своей семьей приехала откуда-то издалека. Оттого и путается в чужом языке.

      – Нет. Извини, Лайла. Я его не…

      Дэвид замолчал. Нехорошее подозрение закралось в его душу.

      «А что, если ее папаша – начальник тюрьмы или кто-нибудь в этом роде?» Тогда все объяснялось очень просто. Зачем-то этот придурок приволок на работу собственную дочурку. Может, хотел показать место, где он трудится на благо общества. А она сбежала. Дети – существа любопытные. Сбежала и стала самостоятельно исследовать дебри папочкиной работы. Само собой, остановить ее никто не посмел. Кому нужны неприятности? Потом Лайла заблудилась. Правда, оставался открытым вопрос – как она проникла в его камеру?.. Но если принять, что все предыдущее верно, то можно объяснить и это: сперла у кого-нибудь ключи – и вперед.

      – Послушай-ка, – сказал он, исподлобья разглядывая девчушку, – а кем работает твой папа?

      Лайла поковыряла ножкой пол. Обута она была в синие туфельки на коротких каблучках.

      Наконец она подняла на Дэвида глаза.

      – Волшебником, – негромко призналась она.

      Дэвид только хмыкнул. Мелькнула злорадная мысль – начальник тюрьмы, или кто бы он там ни был, воспитал на редкость не приспособленное