Зуб дареного коня. Татьяна Луганцева

крепко сваренного черного кофе без сахара и совсем ничего не ела. Люда поинтересовалась:

      – А тебе можно пить столько кофе?

      – А почему нет? – удивилась Яна.

      – Кормящим матерям нельзя много пить кофе…

      – Так это – кормящим, – пояснила Яна, – я-то не кормлю грудью, у меня нет молока.

      – Почему же так? – всполошилась Люда.

      – Я так думаю, – глубокомысленно произнесла Яна, – молоко должно из чего-то вырабатываться, а когда не из чего…

      Люда кинула взгляд на фигуру знакомой и согласилась:

      – Да, Яна, что-то ты стала очень худая, если не сказать тощая…

      – Спасибо за сомнительный комплимент, но это правда, я, в отличие от многих, после родов здорово похудела.

      – Особенно если учесть, что ты и до родов гремела костями, – жизнерадостно заметила Людмила.

      – Ну, не будем утрировать, – передернула худыми плечами Яна, – сейчас я и сама чувствую недобор веса.

      – Оставим эту тему, – согласилась Люда. – Ты знаешь, что я долгое время была одна, то есть без мужчины…

      – Да, так складывалась у тебя судьба, – согласилась Яна.

      – Когда я уже смирилась с таким положением вещей, – продолжила Люда, – в моей жизни появился Стас, правда, он в отличие от меня был уже три раза женат, и это только официально… но это не важно!

      – Действительно, – согласилась Яна.

      – Я вообще до сих пор удивляюсь, как такой мужчина, как Стас, мог на меня обратить внимание?

      Яна задумалась и попыталась мысленно воссоздать образ Людиного мужа, которого видела единожды примерно четыре года назад. Это был высоченный, худющий до синевы, хоть и не после родов, мужчина, сутулый до такой степени, что люди уже начинали гадать, то ли парень с детства стеснялся своего роста, то ли он просто-напросто горбатый. Длинный, крючковатый, все время красный, заложенный от аллергии на пыль нос, слезящиеся от этой же самой, непроходящей аллергии глаза, рябое, вытянутое лицо и рыжие жидкие волосы. Причем рыжина у Стаса была не медная, не ярко-огненная, а цвета пожухлой травы или цвета грязного песка в детской песочнице.

      «Да, действительно, – подумала про себя Яна, – можно только удивляться, как это он ухитрился с внешностью Дуремара жениться в четвертый раз, даже на такой непривлекательной женщине, как Люда».

      – Я, конечно, пребывала на седьмом небе от счастья, – продолжала хвастаться Люда. – Стас так красиво ухаживал… Представляешь, еду я как-то раз на работу на своем старом «жигуленке», а впереди рассекает «Запорожец»…

      Яна с удивлением посмотрела на собеседницу, так как словосочетание «рассекает «Запорожец», да еще и впереди, не очень походило на правду. Но Люда, казалось, не замечала вокруг ничего, а продолжала взахлеб свое захватывающее повествование:

      – Вдруг из окна «Запорожца» показалась сильная мужская рука…

      «Скорее – покрытое рыжими волосами худое запястье», – еле удержалась, чтобы не добавить, Яна.

      – И