Не врите мне в лицо. Лисс Захаров

ьно. Он не мог находиться в госпитале, он уже был там какое-то время назад. А что он делает сейчас? Он не помнил. Он попытался пошевелиться. Не вышло. Кашлянул и во всем теле отдалась боль. Мама Роза. Что она тут делает?

      – Попробуй бульона куриного, пару глоточков.

      – Где я?

      – В госпитале.

      – А что я тут делаю?

      Она поджала губы.

      – Отец скоро приедет.

      Отец. Он вспомнил драку много лет назад. Да он были на мои похороны не приехал. Значит я умираю.

      – Все так плохо? – тихо спросил он.

      – Все будет нормально.

      – Не ври мне. Отец, с которым мы не общались лет 6, может больше, приедет из Ирака, чтоб посмотреть на меня?

      Значит я умираю. Он вздохнул, боль отозвалась в груди.

      – Сколько мне еще осталось?

      Роза вытерла слезы. Зашел Адам.

      – Привет, братишка.

      – Привет.

      – Кровопийцы в коридоре стоят.

      – Зови их. А что вообще произошло?

      – Ты не помнишь?

      – Нет.

      Зашли близнецы Дон и Дилан – адвокаты из конторы Торренс и Ко…

      Они что-то начали ему объяснять, но он не понял. Дилан сунул документы -Подписывай.

      Эд с трудом удержал ручку.

      – Мам, выйди, нам переговорить нужно. Роза смахнула слезы, но перечить не стала и вышла.

      – Значит дело дерьмом воняет. Ты с Энн трахался?

      – Да.

      – Она сказала, ты ее изнасиловал, разными способами, бутылку в анус засунул, и еще много чего. Экспертиза ничего не подтвердила, даже нашли сперму, не твою.

      Но она на тебя все вешает. Ждем, когда ее психиатр осмотрит.

      – Она ж форензик.

      – Ну мало ли у кого какие задвиги.

      – Бен и Стефан тебя отделали в лучшем виде. Сдачи не мог дать?

      – Мог бы убить. Тогда судили бы меня.

      – А пока ты здесь… он проглотил окончание.

      – Что у меня?

      – Ребра переломаны, внутренности отбили, так что внутри кровавое месиво. Делали 4 лапароскопии, но найти не могут, где кровит. Хуже всего почки – в лучшем случае – гемодиализ пожизненно.

      – Это сколько проживу – я так понял? Судя по лицам, что так.

      – Что этим будет?

      – Думаем, их прикроют, непреднамеренное, 5 условно, с отбыванием на рабочем месте.

      – Фак.

      – Ты как?

      – Что-то мне хреново. Он кашлянул и выплюнул кровь. Как при лихорадке Эбола. – У меня вообще что-нибудь осталось?

      – Руки – ноги целы, не доломали. Отец обещал военврача привезти. Он скажет, что делать.

      – Ничего уже не скажет. Эд почувствовал, что нечем дышать и начал проваливаться в яму. Когда он следующий раз открыл глаза, рядом сидел отец.

      – Я в аду – прошептал он.

      – Почти.

      Отец погладил его по голове, стер со лба испарину, потом подержал за руку, из которой торчали провода.

      – Знаешь, я был не прав. Это твой выбор. Пусть, ты не стал военным, зато стал настоящим мужиком. На работе тебя хвалили. Я тогда малость потрепал тебя – извини. Но для подростка, ты мне тоже не плохо врезал.

      – Я умираю?

      – Нет, просто я тут забрать груз, еще 4 часа осталось до отлета.

      – Ну хоть в лицо мне не ври. Ты бы не приехал, сломай я ногу, а сейчас прилетел, не удивлюсь, если самолет угнал.

      – Хорошего же ты обо мне мнения.

      – Какое есть.

      – Я попрошу, чтоб за тобой приглядели. Если что – тебя похоронят на Арлингтонском кладбище.

      – Под Амейзинг Грейс на волынке? Лучше я повешусь.

      – Эд, тебе плохо?

      – Да. Затошнило.

      – За дверью врач, я позову.

      – Не надо мне твоих врачей.

      Но в дверь уже входил пожилой мужчина. Глаза, как рентген, оценивали состояние.

      – Доктор Вебер, в армии звали Цербером – любую болячку видит насквозь – сказал Итан, уступая стул.

      – Я тебя немного потрогаю – сказал врач.

      – Я против – успел выдавить из себя Эд и потерял сознание.

      Очнулся от того, что народ в комнате ругался. Причем доктор Вебер крыл их матом, на чем свет стоит. Еще 2 хирурга могли только разводить руками.

      – Эд очнулся – заметил кто-то.

      – Значит новости. У твоей дамы проблемы с сексом и давно, и похоже, что все про это знали, только тебе не сказали. Ей хочется садо-мазо и она проектирует на своего партнера. Короче, все это у нее в голове, либо с кем-то, кого она не помнит, а запомнила только тебя. С тебя обвинения сняты, ее на полгода на обследование, плюс будет расследование, кого она еще посадила. Теперь