Старый год. Кир Булычев

взять, – попросила Люська. – Я тебе верная буду.

      – Я еще не знаю, как это сделать!

      – Узнаешь, ты умный.

      За тонкой стенкой снаружи гремел незнакомый авторитетный голос:

      – Обоих, и немедленно!

      – Но вы же видите, что я один остаюсь. И у меня раненый на руках. Завтра же нас нелюди съедят или бандиты расстреляют.

      – Один сторож здесь останется, пока нового тебе не подвезем, ты не беспокойся, на вокзале о тебе помнят.

      – Только обязательно должна быть женщина. Желательно молодая. Мне жениться пора.

      – Смешно, – ответил незнакомый голос. – Ну давай показывай нам детский контингент.

      – Люська, Егор, на выход! – закричал Партизан.

      Пыркин застонал. Он силился что-то сказать.

      – Осторожнее, Люська, – произнес он наконец.

      – Как ты, Пыркин? – обрадовалась Люська.

      – Я потом к тебе приду, – сказал он. – Ты не бойся. – Он закрыл глаза. Говорить ему было трудно.

      В бытовку ворвался Партизан.

      – Ну куда вы запропастились! – закричал он. – Вас же ждут!

      – А кто ждет? – спросил Егор.

      – Пошли, пошли, ждут вас.

      Он готов был вытолкать их из бытовки.

      – А Пыркин заговорил, – сказала Люська. – Вы ему напиться дайте.

      – При чем тут Пыркин?

      Егор вышел первым из бытовки. Спрыгнув с лесенки в две ступеньки, он остановился, разглядывая новых гостей.

      На этот раз вместо велосипедистов приехал целый экипаж. Вернее, гибрид телеги и велосипеда. Открытая повозка оглоблями была прикреплена к двум большим велосипедам. На облучке сидел строгого вида мужчина в милицейском мундире и генеральской фуражке.

      Мужчина был бородат. Концы длинных светлых прядей доставали до плеч. Движения у мужчины были закругленными, ленивыми, словно он играл роль какого-то восточного паши.

      – Ах, какой сюрприз, – произнес он. – Мы вам рады.

      – Здравствуйте, – сказал Егор.

      Странно, но в этом прохладном мире вельмож было жарко. Он даже снял фуражку, чтобы вытереть рукавом блестящее лицо.

      Егор с Люськой молчали. Вельможа их не спрашивал. Он разговаривал сам с собой.

      – Добро пожаловать в государство Солнца! – сказал вельможа.

      Люди на велосипедах обернулись к Егору с Люськой и рассматривали их равнодушно, как рассматривают людей лошади. Они были в плащах, в касках, как настоящие велосипедисты. Егор улыбнулся собственным мыслям – он уже рассуждает как старожил.

      – Прошу садиться, – сказал вельможа. – Обо мне вы могли не слышать, если плохо учились в школе. Моя фамилия Дантес. В свое время мне удалось убить известного русского поэта Пушкина и избавить мир от этого якобинца. Эдмонд Дантес. Впоследствии писатель Дюма написал обо мне роман. Но мы с вами живем в демократическом обществе, и потому можете называть меня попросту: Эдмонд Давидович.

      Велосипедисты уселись в седла и были готовы тронуться в путь. Партизан стоял в дверях бытовки. Он поднял руку и приложил ее к новой фуражке.

      Егор послушно влез в телегу. У заднего бортика была доска как раз на двоих. Люська