Кто поймал букет невесты. Екатерина Островская

были и другие… как бы помягче…

      – Бойфренды, – подсказала Аня.

      Тарутин кивнул и, помолчав, продолжил:

      – На нашу беду, народа на свадьбе было очень много. Мы попросили каждого указать на плане, где он сам находился в момент убийства и кто был рядом с ним. Практически все показания совпали. Отснятый операторами материал подтверждает эти показания. Кое у кого мы проверили руки на присутствие микрочастиц порохового заряда, остающихся после выстрела, от которых не избавиться несколько дней. Все чистые. Проверили также и персонал – такой же результат. Но с десяток человек остались не охвачены: они-то и попадают под подозрение. Среди них ваш приятель Летягин.

      – Он мне не приятель, просто мы вместе прибыли на свадьбу, а потом вместе оттуда уехали.

      – В ту ночь вы поехали сразу к себе домой? – поинтересовался капитан.

      – Естественно. А куда же еще? Я поехала домой, в эту квартиру, а Летягин – в отель. Он останавливался в «Астории».

      – Дорогое заведение.

      – Меня будете проверять на наличие пороховых частиц? – спросила Аня.

      – В этом нет нужды. Все вас видели, то есть видели, как вы работали и никуда не отходили.

      – А тех не в меру разговорчивых подружек проверяли?

      – Нет. Но, кстати, они не все разговорчивые. Одна сразу сказала, что отвечать не наши вопросы не будет. А мы настаивать не стали. Потому что у нее папа вице-губернатор.

      – Колобов, – догадалась Аня.

      Тарутин кивнул.

      Он продолжал рассматривать фотографии, а на экране телевизора появился отец. Аня сделала звук погромче.

      – Инвестиции, конечно, хорошо, – говорил с экрана профессор Игнатьев. – Только нужны ли они нам? Инвестиции биржевых спекулянтов разрушают нашу экономику. Вот, предположим, некий господин завез в Россию сто миллионов долларов и поручает уполномоченному банку купить ему акции российских предприятий. Что банк и делает – покупает акции за рубли. А через день продает их на бирже в Лондоне какой-нибудь конторке с Каймановых островов, но уже за доллары. Курс доллара за эти пару дней вырастает, рубль падает – рублевые активы, естественно, обесцениваются. Доллары возвращаются инвестору с еще большей эффективностью. После этого приобретаются акции другого российского предприятия, заранее заведомо заниженные в цене. Уполномоченный банк получает свои проценты от сделки, сто миллионов долларов превращаются в сто десять, не считая маржи. Я бы и сам с удовольствием взял на Западе кредит под три процента годовых, чтобы получить за месяц сто двадцать процентов прибыли без уплаты налога на прибыли, как резидент далекого острова… А то, что островитянин и инвестор, хотя и разные юридические компании, на самом деле есть одно и то же физическое лицо, никого не волнует. К инвестициям в нашу экономику это не имеет никакого отношения. Наша страна беднеет и разворовывается самым примитивным способом…

      – Какой умный человек! – восхитился Тарутин, взглянув на экран телевизора. – И ведь как доходчиво объясняет.

      На экране